Режиссер:
Фриц Ланг. Сценарий Теа фон Гарбоу, Фриц Ланг (по мотивам статьи Эгона Якобсона), оператор Фриц Арно Вагнер, музыка Эдвард Григ.
В главных ролях: Петер Лорре. В ролях: Отто Вернике, Теодор Лоос.
Интересные факты о фильме:
Свист Петера Лорре дублировал режиссёр Фриц Ланг.
Мелодия, которую насвистывает персонаж Петера Лорре — "В зале горного короля" из оперы Эдварда Грига "Пер Гюнт".
Петер Лорре был евреем и покинул Германию вскоре после выхода фильма, опасаясь нацистского преследования. Фриц Ланг, который был на половину евреем эмигрировал двумя годами позже.
Вопреки всеобщему убеждению, Фриц Ланг сменил название с "Убийцы среди нас" на "М" вовсе не из опасения был неправильно понят нацистами. Он сменил название во время съёмок под воздействием сцены где один из преступников пишет букву на ладони. Ланг решил, что "М" будет более интересным названием.
Фриц Ланг утверждает, что в сцене суда в конце фильма снимались настоящие уголовники.
На съёмках "М" жестокость Фрица Ланга по отношению к своим актёрам стала легендарной. Петера Лорре скидывали по лестнице в подвал более дюжины раз.
Фильм основан на статье про серийного убийцу Петера Куэртена из Дюссельдорфа, которую прочёл Ланг. Детали были изменены, но некоторые моменты остались прежними.
В последнее время стало радовать наше местное, недоступное из других точек Расеи Питерское телевидение. То оно показало (без единого рекламного блока прошу заметить и заложить закладкой) "Дом тысячи трупов" — не бокк весть какого художственного достоинства фильм, зато совершенно неформатный, который на ином канале даже во сне не покажут. То вот недавно с минимумом блоков (двумя или тремя двухминутными) порадовало "М" Фрица, нашего, Ланга.
Чего тока смутило, так это то, что копия была восстановленная, переозвученная, или как там это делается, отчего изображение то и дело провисало в абсолютной тишине, и становилось жутко — люди ходят, машины движутся, дерева колышуца, а мы не слышим ничего кроме человеческих голосов. Наверно на том свете, где всё невидимо и неслышимо, происходит нечто похожее — слышны тока мысли — цельную вечность слушать голоса и никогда живые звуки.
Фильм восхитил крайней семиотичностью своего кенотекста. Я бы даже сказал, что фильм не столько о маниаке, сколько о букве "М" и об окружающих её знаках самого разного свойства. Знаки сосуществуют в мире; собирая знаки по крупинкам, герои рождают в итоге текст, который и оказывается маньяком. Прочитанному и узнанному, ему некуда деваться — недаром в конце убийца даже не пытается утаить свою вину, да это он убивал детей. Потому что, прочитанному таким образом, ему ничего другого не оставалось.
Как и положено по всем магическим практикам, жертвы маньяка дети, сами накликают на себя беду — в начале фильма они считаются во дворе чернушной считалочкой что-то типо "Подождёшь ещё немного, придёт ужасный чёрный человек с маленьким ножом в рукаве и покрошит тебя на маленькие кусочки". Проходящая мимо женщина с бельём корит их за страшные слова, однако поздно — зло уже впущено в кенотекст, она идёт к прачке отдаёт ей корзину с бельём, превратившуюся в символическую метку и рассказывает про детей во дворе. Прачка ждёт дочку из школы, а дочки всё нет. Напряжение растёт. Кенооко показывает нам как из школы выходит девочка, идёт, стукая мячиком по земле, подходит к тумбе с афишами, читает. На тумбе наклеено большое объявление о маниаке, об него стукается ейный мячик, символизирующий теперь девочку а справа налезает на мячик тень человека в шляпе — зло, впущенное словами детьми в фильм персонифицирутся в тень. Тень на фоне объявления разговаривает с мячиком. Персонажи заменяются знаками. Мужчина склоняет девочку к прогулке. Девочка с мужчиной идут по городу и тот насвистывает "Во дворце горного короля" Грига — тень переходит в мелодию. Они покупают воздушный шарик у нищего. А потом мать, отчаявшись ждать дочку, выходит на лестницу, кричит "Эльзи". И нам показывают как цепь образов замыкается в текст — пустой лестничный пролет, пустая тарелка Эльзи на кухонном столе, лесная прогалина, из кустов выкатывается мячик, потом появляется запутавшийся в телеграфных проводах воздушный шарик.
Вступившие в дело полицеские ищут не столько убийцу, сколько знаки, репрезентирующие убийцу, улики по которым можно материлизовать его — для них важен кулёк из кондитерской лавки, сигареты, которые он курил. Полицейские устраивают бессмысленные облавы по злачным притонам, ради проверки документов, словно надеясь в документах прочесть его имя и тем самым заиметь власть над ним — чудесная, совершенно анимичная магия. Графолог по имеющемуся письму в газету, написанному убийцей, диктует психологический портрет маниака и именно в этот момент он материлизуется настолько, что кенооко показывает нам его искажонное родовой мукой лицо — что характерно Ханс Беккерт смотрится в зеркало. Цепочка загробных символов считалка-тень-зеркало, выплёвывает нам человека. Нате, ешьте, не то он поест ваш мир.
Петер Лорре, играющий Ханса Беккерта — необыкновенно пластичный актёр. Причём пластика его похожа на фасбиндеровскую. Они и внешне походят друк на друка — невысокие, крепкие, движения уверенные и этой уверенностью красивые. Как на Фассбиндера можно бесконечно любоваться, когда он ходит, сидит, говорит — самодостаточно и законченно, так и с Лорре та же история. В "Человеке, который слишком много знал" Хичкока, фильме чем-то по настроению схожем с "М", снятом через 3 года после "М", Лорре играет главаря террористической организации. Любопытно, что в знаменитом интервью Трюффо, Хичкок по поводу фильма сказал: "...Но вот на участии Петера Лорре настаивал я. Он снимался у Фрица Ланга в "М" и в моем фильме должен был сыграть свою первую роль в британском кино...". Трюффо спрашивает Хичкока, смотрел ли он "М", на что тот отвечает: "Да. Хотя не очень хорошо помню. Это там герой-свистун?", "Да, и это был как раз Петер Лорре!" — отвечает Трюффо. Хичкок запомнил персонажа, но не запомнил фильм! Кадр, когда герой Лорре Ханс Беккерт в "М" разрезает ножом апельсин чудо как хорош из-за пластики Петера. То же можно сказать и про эпизод перестрелки в финале "Человека, который слишком много знал" — движения Петера чрезвычайно органичны и тем прекрасны. При том, что фактура его скорее вызывает отвращение, чем привлекает.
Во многом, причина успеха "М" — Петер Лорре, он сумел изобразить злодея не от мира сего, чуждого добру и злу, раба своих побуждений, который сейчас "и мухи не обидит", а через минуту готов убивать. Чрезвычайно двойственный персонаж, он и выглядит то молодо, то старо, то нерешительный, то уверенный, то респектабельный, а то псих-психом.
Кажется, первым открыв для кино правоохранительные мощности преступного мира, Ланг ведёт знаковые цепочки к Беккерту с друх сторон. Полиция, отчаявшись найти преступника в притонах, проверяет выпущенных пациентов сумасшедших домов. И вот на квартире у одного, бессмысленные до времени знаки превращаются в осмысленный текст — сигареты определённой марки, стружка красного карандаша в ведре, подоконник на котором писали письмо — со слабым отпечатком имени убийцы. Он застукан! Убийца-текст пойман, однако физическое тело его ходит где-то в поисках очередной жертвы, насвистывая Грига. Одновременно, преступники, жизнь которых из-за Беккерта превратилась в сплошной кошмар из-за постоянных облав, наняв вездесущих нищих в качестве ищеек, выходят на его след — узнает Беккерта слепой продавец шариков (продавший ему шарик в начале фильма), своей слепостью как бы намекая на бесполезность зрения в мире символов. Беккерт с новой девочкой подходит к старику, насвистывая свой мотив — "Во дворце горного короля". Знаки выдают. Старик узнаёт мелодию и посылает подручного следить за маниаком. Тот чтобы всё было точно, чертит мелом на ладони букву "М" и хлопает мимоходом этой ладонью Беккерта. Беккерт идёт по улицам — и уже не человек, уже воплощённая буква М, выделяясь на фоне многообразием смыслов. Вокруг люди, просто люди, а тут убийца, которого буква превращает в символ, вырывает из мира, возвышает над ним и одновременно лишает этого мира. Ведь спасения больше нет — текст дошол до своего предела, конечная буква поставлена. Девочка обращает внимание Беккерта на букву, и тот понимает, что пропал. Инстинктивно он бежит от преследующих его бродяг и скрывается в бизнес-центре. Однако после того, как служащие в конце дня покидают его, приезжают воры и под руководством авторитетов прочёсывают все охвисы. Испуганный, потерянный Беккерт пытается раствориться среди вещей на чердаке — он практически не различим среди рухляди, но невозможно бороться с силою сутьбы — его прочитали. Вконец материлизовавшегося Беккерта хватают и прямо перед приездом полиции увозят прочь.
В финале свершается гротескный суд — преступники, встретившись с чудовищем, страшнее их самих, возвышаются до судей и судят того, кто не принадлежит к миру. Воплотившийся, он теряет остатки человечности и бъётся на полу, напуганный и раздавленный "... Оно здесь всегда, выгоняющее меня прочь, бродить по улицам, преследующее меня, безмолвно, но я чувствую его. Это я сам гонюсь за собой! Я хочу убежать, убежать от себя! но это невозможно. Я не могу убежать, я должен повиноваться. Я должен ийти, ийти... бесконечные улицы. Я хочу убежать, удрать прочь! Но меня преследуют призраки. Призраки матерей и их детей... они никогда не оставят меня. Они всегда здесь... всегда, всегда, всегда! кроме как когда я делаю это, когда я... Потом я не могу вспомнить ничего. И затем я вижу те афиши и читаю что я сделал, и читаю, и читаю... я сделал это? Но я не могу ничего вспомнить! Но кто поверит мне? Кто знает каково это — быть мной? Быть вынужденным... я должен, я должен... не хочу, должен! Не хочу, но должен. И тогда голос визжит! Я не могу слышать это! Я не могу продолжать! Я не могу... Я не могу..." — и всё это голосом Петера Лорре, с его пластикой — пробивает. В этот момент врываются полицейские и прерывают надругательство над законом.
Однако в финале мать Эльзи обесценивает и тот закон, говоря в пропедевтическом ключе, что "Это не вернёт нам наших детей. Но мы будем теперь лучше глядеть за нашими детьми". Расколдовать текстом другой текст можно — буквой закона покарать букву преступления. Да вот только какое это имеет отношение к жизни? "Ты можешь победить воду, но ты не можешь вернуть жизнь", из к/ф "Лох, повелитель воды".
Вступившие в дело полицеские ищут не столько убийцу, сколько знаки, репрезентирующие убийцу, улики по которым можно материлизовать его — для них важен кулёк из кондитерской лавки, сигареты, которые он курил. Полицейские устраивают бессмысленные облавы по злачным притонам, ради проверки документов, словно надеясь в документах прочесть его имя и тем самым заиметь власть над ним — чудесная, совершенно анимичная магия. Графолог по имеющемуся письму в газету, написанному убийцей, диктует психологический портрет маниака и именно в этот момент он материлизуется настолько, что кенооко показывает нам его искажонное родовой мукой лицо — что характерно Ханс Беккерт смотрится в зеркало. Цепочка загробных символов считалка-тень-зеркало, выплёвывает нам человека. Нате, ешьте, не то он поест ваш мир.
Девочка обращает внимание Беккерта на букву, и тот понимает, что пропал. Инстинктивно он бежит от преследующих его бродяг и скрывается в бизнес-центре. Однако после того, как служащие в конце дня покидают его, приезжают воры и под руководством авторитетов прочёсывают все охвисы. Испуганный, потерянный Беккерт пытается раствориться среди вещей на чердаке — он практически не различим среди рухляди, но невозможно бороться с силою сутьбы — его прочитали. Вконец материлизовавшегося Беккерта хватают и прямо перед приездом полиции увозят прочь.
