Режиссер:
Мел Гибсон. Сценарий: Мел Гибсон, Фархад Сафиния, Оператор: Дин Семлер, Композитор: Джеймс Хорнер.
В главных ролях: Руди Янблад, Далия Эрнандез, Джонатан Брюэр. В ролях: Моррис Бёрдиеллохед, Карлос Эмилио Баез, Рамирез Амилькар.
Интересные факты о фильме:
Съемки проходили в мексиканских лесах. Влажный климат тех мест не способствовал работе. Камеры выходили из строя. Инженером Питом Романо был разработаны специальные боксы для камер для съемок под проливным дождем. И все же дикое количество осадков сделало свое дело: премьеру фильма пришлось перенести с 4 августа на 8 декабря.
Фильм снимали на цифру. Если перевести количество отснятого материала на пленку, то длина рулона составила бы 2 миллиона футов.
Гибсон специально взял в картину непрофессиональных актеров, чтобы добиться аутентичности. Проще говоря, людей с улицы. А потому его режиссерские указания большинство просто не понимало, так как английского они не знали. Вот такая тяжелая работа.
Любовь Гибсона к мертвым языкам ("Страсти Христовы" были дублированы на арамейском) проявляется и здесь — персонажи говорят на языке майя.
После того, как Гибсон попался пьяным и поносил евреев, над проектом нависла угроза. Однако он так настойчиво извинялся, сразу же отправился в клинику на лечение, а — самое главное — сам финансировал свой фильм =), что ему запретили снимать сериал про Холокост, а "Апокалипто" оставили в покое. Версия для печати
Алексей Нгоо:
Кровавый бред графоманствующего профана
Первое, на что обращаешь внимание — фильм не дублирован, герои говорят на языке индейцев, внизу экрана идёт скупой титр. Что это? Во-первых — это отсылка к "Широко закрытым глазам", которая по завещанию Кубрега по миру прокатывалась с субтитром. Во-вторых, это апелляция к подлинности истории, залог точности передачи быта и поведения. В-третьих — претензия на посредническую роль режиссёра, как бы понимающего индейцев и выступающего от их лица перед аудиторией.
Однако втянувшись в происходящее ловишь себя по том, что, не смотря на претензии режиссёра, герои ведут себя как обыкновенные современные американцы, транслируя в прошлое современные речевые эвфемизмы ("помажь этим там внизу когда в следующий раз" вместо более ожидаемого от не испорченных нашим комильфо индейцев "намажь этим себе хер, когда будешь трахаться"), способ общения (индеец возвращаясь с охоты говорит жене: "старуха, что у нас на ужин"), одежду (индейцы одеты в подобие шортиков, индианки — в юбки и чуть ли не топики (как метко заметила l. голое тело — это не кровь и насилие, голое тело Гиббон не может показывать, потому что он же отец, у него дети!) оргии обнажонной плоти, как это полагается индейцам не случается), ритуал (обряд в фильме больше похож на пикник — все рассаживаются парочками вокруг костров, слушают байки колдуна, а потом — танци — не хватало только барбекю). Но всему этому есть разумное объяснение. Индейцы, о которых идёт речь, называются буддистским термином "майа", в буддистской догматике одно из значений этого термина — иллюзия. То есть Гиббон на самом деле не претендует ни на какую реальность, его майа — иллюзия, аналогия, символ Америки, заявка на непрерывность континуума американской культуры. Если средневековые майа ведут себя как современные американцы, значит, американцы являются естественными наследниками их культуры. Такая вот наивная апология белого человека в его молчаливом споре с "коренным населением".
Ещё одни важная вещь — строя свой фильм как реализацию языческого майанского пророчества, Гибсон показывает настолько слаба христианская религия и христианский бог супротив майанских кумиров. Всё, предсказанное ими, случается до последнего штриха. Значит, сила их действительно велика. По задумке Гибсона — майанским богам надоели слабые порочные, гниющие изнутри индейцы, поэтому они прикинулись испанскими завоевателями, пришли на Америцу и захватили её, привнеся свой генофонд, свою культуру. Однако боги лишь затаились. Сегодняшние Эво Моралес, Уго Чавес, Фидель Кастро — вот кого нужно бояться Америце, потому что это возрождаются окрепшие майанские, ацтекские и прочие боги в телах новых крепких последователей. Выходит, что американцы не только культурные, но и духовные наследники древнеамериканских культур.
Однако зачем тогда нужны титры, если перед нами иллюзия и аллегория? А зачем, что фильм Гибонса выстроен как диалог с "Широко закрытыми глазами". Одного из главных героев зовут Тупой Конец, ТК — Том Круз. Как и Том Круз он бесплоден. Потешающиеся над этим соплеменники, подсовывающие ему "снадобья способные помочь", а потом смеющиеся всей деревней над его САМООБМАНОМ это намёк на увлечение Крузом сайентологией, которая также есть самообман (сайентологи же знают, что их "религия" была придумана писателем, однако "меня обманывать не сложно, я сам обманываться рад", они с радостью ведутся), при чём соплеменники символизируют плодовитого Гибзона, имеющего очень много детей. Круз играет в "Широко закрытых глазах" врача, которого вызывают к умирающему больному, чтобы он помог ему. Нашего героя в окружении соплеменников ведут в столицу умирающего майанского государства, чтобы принести в жертву, которая поможет государству "выздороветь" — но как и случае с Крузом это не помогает. Герой Круза попадает на неясный ему странный масонский обряд, так и наши индейцы попадают на пышный майанский обряд, который им, детям джунглей чужд и непонятен. Фильм проникнут эхолалией героя Круза — почти каждая реплика повторяется дважды сначала вопрошающим, потом спрашивающим. Когда Тупой Конец умирает, он в последний момент успевает помочь Лапе Ягуара (передаёт ему полномочия), который теперь есть Том Круз в новой роли, роли мужа Кэти Холмс — смерть символизирует развод. Как и у нового Круза у него рождается ребёнок и хотя Лапа Ягуара в этот момент был в отъезде, он как раз поспевает к моменту, чтобы съесть плаценту, которую символизирует пуповина, торчащая из младенца, когда Лапа Ягуара добирается, наконец, до семьи. Побег Лапы Ягуара через джунгли от преследователей есть преследование героя Тома Круза в "Широко закрытых глазах" участниками культа. Убийство сына главы преследователей символизирует осквернение культа, произведённое героем Круза. Наконец, в "Широко закрытых глазах" Николь Кидман в уме согрешает с мореманом, что и заставляет Круза задуматься о многом. Тут — в роли Кидман выступает вся майанская культура, которая также согрешает с "мореманом" — испанскими кораблями, появляющимися в конце фильма, однако для Лапы Ягуара этот грех "умозрителен", он, как и Кидман уходит прочь в леса, подальше от моря.
Не менее важна оспяная девочка, диктующая майанцам слова пророчества. Эта девочка — с одной стороны девочка из японских ужастиков — хтоническое зло, ещё более древнее чем майанские обряды (Табита из "Звонка" жила в колодце, в колодце же ждут возвращения Лапы Ягуара его жена и сын; призраки в "Проклятии" обсыпаны мелом — как и рабы, мимо которых идут наши герои), с другой стороны — девочка из "Изгоняющего дьявола", проповедующая о конце света, наконец, с третьей — это Иоанн Креститель, свидетельствующий о Христе, описывающий условия этого пришествия. Проходящий рядом с ней Лапа Ягуара и есть Христос, о котором она свидетельствует, пожирающая её оспа — это Соломея, по требованию которой обезглавили Иоанна Крестителя, государство майа — Палестина Ирода, жестокая, погрязшая в разврате страна, в испанцах же воплощены римские легионы, которые наказали Иудею за разврат и беззакония. Вместо багрянца Лапу Ягуара мажут синей краской — это отсыл к "Храброму сердцу" — место Голгофы заводят на зиккурат. Принесённые в жертву до Лапы Ягуара двое индейцев — это два товарища Христа по распятию (соплеменник — "добрый разбойник", чужак — "злой"). Солнечное затмение символизирует страстную пятницу, освобождение Лапы Ягуара с помощью гибнущего Тупого Конца — воскресение Христа и гибель Иуды, бег Лапы Ягуара через кладбище — его пребывание в Аду. О значение раны в левой части живота и говорить не надо. Тапир символизирует агнца. Способы борьбы с преследователями прозрачно отсылают к египетским страстям, с той лишь разницей, что бог насылал страсти на египтян, чтобы они дали уйти евреям, тут же страсть насылаются, чтобы преследователи ушли со "святой" земли. Ожидающая Лапу Ягуара жена — это Мария Магдалина, их уход в леса, это миграция Иисуса с семьёй во Францию, где они положили начало династии Меровингов.
Наконец, название фильма, "Апокалипсис", переводится с древнегреческого как откровение. По-английски откровение — revelation, что также значит "разоблачение", "раскрытие тайны". Однако какое может быть раскрытие тайны, если повествование ведётся на незнакомом языке? А такое, что оно адресовано не всем, а только способным его понять. Штука в духе "Говорящие с ветром", где военные вместо шифра при радиопереговорах пользовались услугами индейцев навахо, чей язык был незнаком, непонятен фашистам и в силу своей естественной сложности не поддавался дешифровке. Или той штуке, которая объяснит всё-всё-всё, нужно лишь задать правильный вопрос, подразумевающий, что ты всё-всё-всё уже знаешь. Фильм преобразуется в многоуровневый текст — титры твердят одно, показываемое на экране другое, а третье и самое важное скрыто в абракадабре, на которой говорят герои и которая наверно не понятно никому в мире. Гибонс как бы встаёт в позу древнеегипетской культуры и приглашает отгадать зашифрованное им "разоблачение". Какой могучий символ — великое знание, сокрытое ото всех в силу своей принципиальной нерасшифровываемости. Это метафора всей человеческой культуры — если собрать её всю воедино, то кто знает, чтобы мы там увидели — живого бога, птицу Кетсаль, аксолотля (не даром главного героя зовут Лапа Ягуара — это прямой отсыл к пятнам ягуара, по которым герой рассказа Боргеса читал божественное откровение)? Проблема в том, культура расколота, и большая часть утрачена (говорит на недешифруемых языках) — что-то сгнило в земле или подверглось эрозии, что-то как американские культуры было уничтожено захватчиками. Разгадка тайны лежит прямо перед нами, но прочесть её невозможно. Заглавие фильма превращается в печальную злую ухмылку, которую подхватывают выходящие из зала. Потратить два часа, чтобы узнать, что раскрытие тайны не возможно — а нельзя ли было ограничиться пресс-релизом, а не городить огород? Какое ужасное унижения для Нгоо вообще и всего человечества в частности.
PS А Гибона всё-таки стоит сдать на опыты в поликлинику. Обилие немотивированной жестокости, непростительной тупости и незнания этнографии, зоопсихологии и астрономии (Луна, зависающая на пять минут перед диском Солнца, а потом за минуту убирающая прочь — это что-то) превращает его фильмы в самое ужасное, что случалось с кинематографом со времён Кубрега.
На "Апокалипто" очень ярко проявляется эффект мультиплекса. Это когда ты приходишь в кинотеатр, где тебя оглушают звуком и сводят с ума картинкой, ты уважительно киваешь, а потом, на выходе, напрочь забываешь, о чем же, собственно, была речь. Т.е. "Апокалипто" подтверждает тот факт, что существуют фильмы, созданные исключительно для мультиплекса и отрабатывающие в нем весь потенциал. Если подумать, то Гибсон снял очередной идеальный экшн-фильм, который смотришь, не отрывая глаз, но не выхватываешь ни одной мысли. Реакция на происходящее — это голые инстинкты. Я не согласна с теми, кто говорит о Дискавери (спорю, половина из них никогда не смотрела Дискавери), потому что уж что-что, а история подана хоть и однозначно, но весьма захватывающе. Да и, вообще говоря, наблюдать за жизнью крокодилов, паучков или морских котиков порой бывает ничуть не менее интересно (или даже более), чем за людьми. А в "Апокалипто" красивый молодой герой, потерявший за одну ночь дом, власть, жену, детей и почти что свою жизнь, не может не вызывать сочувствия. Т.е. если рассматривать фильм как потенциальную способность захватывать целый ряд пластов восприятия, то "Апокалипто" — это фильм, воздействующий только на одном уровне, но максимально плотно. Это "Беги, Лола, беги", но только на впечатляющем культурном пласте построенная.
Мне кажется, тонкие материи Гибсона не интересуют в принципе. Любовная история, дружба, верность, честь, — все это подается им на уровне архетипов. Плохой — хороший, любовь — ненависть, а мораль на уровне "нужно полагаться на себя, свои знания — и тогда все будет о'кей". Для эпопеи вроде "Храброго сердца", которое наверняка в своем издевательском стиле обгадил Нгоо, такие упрощения хороши, они придают благородства и сказочности, преобразуют наметки в легенду. Но здесь Гибсон брался за более важные задачи — и крах цивилизации у него не получился. Т.е. с визуальной точки зрения и с точки зрения накала действий я не имею к Гибсону никаких претензий, но дальше истории Лапы Ягуара он не пошел. Мы видим очередной боевик вроде "Коммандо" или "Смертельного оружия", но только прикрывшийся расписной тряпицей древних языков и роскошеством шрамированных и украшенных тел. Главным просчетом я считаю внесение личных интересов в угоне рабов в виде подлеца-охотника, измывающегося на бедным молодым воином. Это девальвирует ценность противостояния, потому что скатывается в примитивный конфликт между омерзительным злодеем (тм) и честным дикарем. Убедительная мотивация присутствует вообще только у одного персонажа — у главного героя Лапы Ягуара, все же остальные действуют не так, как хочется им, а так, как хочется Гибсону. Вся цивилизация майя пляшет под его дудку! Какой прецедент.
Ну а вчера, когда шла с работы, увидела обложку "Афиши", где был нарисован улыбающийся восковой Гибсон и подпись большими буквами внизу — "АЛКОГОЛЬ". Т.е. теперь, очевидно, мы знаем, кто насилует наших жен, кто главный антисемит и алкаш планеты Земля, — это бедолага безумный Макс. На фоне этой шумихи нельзя не отметить работоспособность Гибсона, интересующегося мощью, энергией, которые он запаковывает в нехитрые сюжеты. Актеры блестящи, город кровав и мрачен, джунгли судорожны. Богатая, красочная реконструкция, на которую затрачена бездна труда. Вызывает уважение и безудержность Гибсона, размашисто берущегося за недостижимые задачи. Отдельное спасибо и за возможность посмотреть фильм без поганого дубляжа. И как ставить оценку, если разрываешься между качеством стилизации (мне лично трудно судить, насколько она близка к оригиналу) и сущностью фильма? Зрительское удовольствие, впрочем, было получено, а мираж рассеялся только после того, как зажегся свет.
"Апокалипсис" — квинтэссенция представлений обывателя об индейцах. В этом плане Мел Гибсон сделал идеальное кино, великолепный исторический фильм. Никто не видел ничего подобного прежде.
Абсолютно простой сюжет: чувак жил в лесу, его забрало в рабство сильное племя, он из рабства убежал — потому что и сам был не пальцем делан. ВСЁ. Никакой рефлексии. Рефлексия возникает у зрителя, во время просмотра. Если бы из фильма извлекли все диалоги — было бы еще лучше. А еще лучше было бы, если б убрали мелодраматическую линию, которая появляется вначале, ну и, как полагается, в конце. Очевидно, что Гибсон приплел тему о беременной жене главного героя и сынишке, брошенных в яму, только для того, чтобы фильм хоть как-то соответствовал стандартам жанрового сюжетного кино. Но я уверен: дай ему волю, он бы выкинул всю эту ерунду и оставил бы одно только нескончаемое насилие, которое к тому же заснято на цифровую камеру — что придает фильму почти что документальную достоверность. Гибсон показывает примитивные страхи, примитивную борьбу за жизнь. Почти что Пазолини, который снял минималистический шедевр "Царь Эдип": отсек все ненужное и сделал миф, который даже не выглядит мифом.
В "нагрузку" к жене главного героя даны некоторые лирические зарисовки. Так, например, старый индеец с культей вместо правой руки рассказывает сказку о наступлении конца света (христианский "апокалипсис" в названии фигурирует лишь для красного словца, для зрителей). "Мир исчезает, когда ему нечего тебе дать". И вот мы видим племя нашего героя: люди живут в замкнутом пространстве, самодостаточные и самодовольные. Пасторальные сценки: охота на тапира, ебля, тупые шутки. Нечего взять от мира, да ничего брать и не нужно. Не хочется. И тогда наступает "апокалипсис": приходят те, кому все еще что-то нужно, и разрушают твой мир.
Забавно, что Гибсон, демонстрируя человеческие жертвоприношения, бесконечный садизм, возведенный в культ, как бы оправдывает европейскую экспансию. Безжалостному приговору Гибсона подверглись индейцы — сразу после евреев :) Сотни тысяч индейцев, которые ничтоже сумнящесь перерезают глотку своему собрату, не заслуживают жизни.
В конце фильма появляются европейцы. Они плывут на лодках в Новый мир, с крестами и мушкетами. Их лица ничего не выражают. Это самые статичные персонажи фильма. Они выглядят как исполнители некой божьей воли, не соображающие, что творят. В этом заключен особый взгляд Гибсона: он сумел оживить "мертвых", наделить характерами (что вообще удивительно для фильма в жанре "экшн") индейцев, но в то же время Гибсон превратил белых в кукол. Изощреннейшее, шокирующее двуличие :)
Фильм блестяще поставлен. Бешеный, какой-то даже обескураживающий драйв. Два часа пролетают как одно мгновение. Лишь единожды, как и в "Страстях Христовых", Гибсон позволил себе эстетский и неуместный выебон. Там была знаменитая капля, а здесь — вояж камеры от ступней Лапы Ягуара к водопаду и дальше, дальше, над водопадом. От восторога хлопаешь себя по ляжкам и задумываешься: а как же, блин, это было сделано?
Уже сейчас слышатся упреки, что фильму недостает эпичности и размаха. Что, дескать, Гибсон поставил планку, до которой не смог допрыгнуть. На самом деле, очевидно, что он и не стремился к эпичности. Поэтому здесь главным героем выступает "обычный парень", а не видная историческая личность, подобная Уильяму Уоллесу ("Храброе сердце"). И уж тем более это не Иисус Христос. Глазами Лапы Ягуара мы можем лишь прикоснуться к великой, загадочной, таинственной цивилизации майя. Это "приключение поневоле".
Главный фильм 2006 года. С какой позиции и с какого ракурса на него не посмотри все равно получится, что перед нами подлинный триумф Мела Гибсона как режиссера, продюсера и современного политического деятеля.
Начнем с косяков картины. Начнем только для того, чтобы их потом не бросали в лицо те, кто обычно не дочитывают рецензии до конца. Да, косяки у фильма есть, но все косяки трендовые. Загибайте пальцы: полудокументальный стиль, непрофессиональные актеры, мешанина жанров, открытый финал, эпатажная тема — это все то, что было свойственно в этом году самым популярным и самым премированные работы 2006 года. Давайте вспомним “Дорогу на Гуантанамо”, “Вавилон”, “Смерть президента”,”Бората”, “Пираты Карибского моря 2” и “Людей Икс 3”. Вы увидите, что во всех этих картинах те же самые мотивы и те же самые косяки, что и в “Апокалипсисе”. Вот только Мел Гибсон смог их всех удачно и концептуально сконструировать, а у всех остальных этого практически не вышло.
Трендовость — это плюс фильма номер один. Плюс номер два — его богатый внутренний концепт. Точнее, та ненавязчивость, с которой этот концепт подан. Мы за последние годы уже привыкли, что если фильм концептуальный, то это должно быть видно в каждом кадре, иначе “оскаровская” комиссия может этого попросту не заметить. Из-за подобной навязчивой концептуальности совершенно невозможно смотреть последние фильмы Скорсезе и Мингеллы, а вот Гибсону на это совершенно неплевать. Без всяких авторских комплексов он снимает полноценный боевик, прекрасно понимая, что идейности в его работе хватит и без дополнительных намеков на долгие часы бурных дискуссий.
Плюс номер три — это концептуальная ультимативность. Дело в том, что помимо смыслов внутренних “Апокалипсис” несет еще и смысл обобщающий, так как является завершением полноценной авторской трилогии. В “Храбром сердце” мы видели историю того, как одиночка бросил вызов Империи и погиб. Империя после этого накрылась медным тазом, а имя одиночки стало легендой. В “Страстях Христовых” мы узрели историю того, как другой одиночка бросил вызов Империи и погиб. Империя после этого тоже накрылась медным тазом, но одиночка стал Богом. В “Апокалипсисе” очередной одиночка бросил вызов очередной Империи. Не погиб, но Империя все равно накрылась медным тазом. Короче, завидуйте, братья Вачовски!
Можно было еще говорить про внешние факторы и загибать пальцы (актеры, художники, режиссура), но лучше перейдем сразу к содержанию продукта. С самого начала понятно, что у Апокалипсиса как минимум два уровная восприятия центральной концепции — концепции Империи.
Первый — это если считать, что под империей майя Гибсон имел в виду современную Америку или же всю западную цивилизацию. В этом случае мы имеем лучший политический фильм про Америку after 11 9.
Второй — если считать, что империя майя — это образ Вечной Империи вообще. В таком случае мы имеем очень сложную тему, начатую в свое время “Валисом” Филиппа Дика, продолженную все той же “Матрицей” и почти завершенную “Последним странником” Джона Твелва Хоукса.
Одним словом, про новый фильм Гибсона можно сейчас говорить часами, но только делать этого совершенно не хочется. К чему пустые разговоры?
