Фильм, снятый в жанре "исторический курьез", рассказывает об изобретении вибратора и условном "прорыве" в лечении женской истерии. Авторами предполагалось, что это будет легкая, воздушная мелодрама с налетом некоторой неприличности, но в рамках анекдота для воспитанных людей. Но снимать веселую мелодраму там, где фигурирует тема лечения женской истерии, — это не самое лучшее решение. Начнем с того, что в викторианскую эпоху любое нервное или слишком активное поведение совершенно охуевших от безделья и лишения их возможности заниматься хоть чем-либо интересным женщин объяснялось бешенством матки и называлось "истерией". В древние времена люди считали, что если с женщиной что-то не то, то это ее матка перемещается по организму, так что неспокойный орган нужно приманить обратно. Органы окуривали благовониями, приманивая матку в нужное место. Также считалось, что долгое время бездетности также приводит к бешенству матки.
Во времена, в которые происходит действие фильма, представления о женском поведении ушли недалеко — скажем, за феминистские высказывания можно было прослыть истеричкой и оказаться в клинике, в очереди на удаление матки. Если кому-то это кажется смешным, мое почтение, но лично мне тема кажется более раскрытой в "Антихристе" фон Триера, а не в этой дрянной мелодраме. Мне поразительно, как вообще сюжет фильма мог быть положен в основу комедии с Рупертом Эвереттом в роли непременного в таких фильмах забавного лорда-гея (тм), который здесь развлекается изобретениями различных механизмов. Главный герой — молодой доктор, который неплохо разбирается в медицине и постоянно приходит в ужас от некомпетентности окружающих коллег. За излишнее рвение его выгоняют, и он оказывается у известного старого врача, занимающегося лечением женской истерии с помощью массажа клитора. К старику со всего города стекаются женщины, которых он доводит до оргазма (называемого "пароксизмом истерического припадка"), но доктор не железный, поэтому ему требуется помощник. Так юный герой оказывается в доме лекаря, занимается сомнительным "лечением" за неплохую плату и ухлестывает за его милой, нежной юной доченькой, закрывая глаза на то, что та увлекается антинаучной френологией. У именитого врача есть и другая дочь, взбалмошная фанатка благотворительности и сторонница обучения женщин в университетах. Конечно же, врач считает, что ее нужно поскорее выдать замуж, ибо что это за бред — избирательное право для женщин, а позже так и вовсе решает удалить ей матку к херам. Но тут главный герой прозревает, понимает, что он влюблен в свободолюбивую красотку и дает показания в суде в ее пользу. А тут еще и механический вибратор подоспел. Счастье! Конец!
А теперь давайте подумаем, над чем тут можно посмеяться. Над тем, что люди всерьез считали изучение бугорков черепа наукой? Над тем, что за высказывания об избирательных правах и драку с полицейским женщине могли вырезать матку? Над тем, что женщина воспринималась исключительно как приложение к сыновьям семейства? Ну да. Ха.Ха. Или, может, над тем, что в настоящее время представления людей о месте женщины не слишком далеко ушли от учения о бешенстве матки? Да, наверное, смешно, когда ты за любую мысль, отличающуюся от того, как почистить сковородки и в какую одежду одеть мальчиков, можешь оказаться в психушке.
Мне при просмотре фильма вспомнился монолог Сары Говард, желавшей стать полицейским, из "Ангела Тьмы" Калеба Карра:
"- Тогда прими во внимание вот что: ни одна из этих личностей, из этих непохожих личин, в коих она представала людям, цельной не является. Ни одна из них не характеризует реального человека — все это упрощения и преувеличения. В общем — символы. Ангел милосердия — жестокий убийца. Верная жена и мать — развратная шлюха и бесстыжая потаскуха. Все они словно персонажи рассказа или пьесы. — Как в этих… как их там… в "мифах", что вы рассказывали? В тот день у музея? — Именно. И, как и в тех мифах, поражает не то, что кто-то смог выдумать всех этих персонажей, — на такое способен любой сумасшедший или просто одаренный богатым воображением. Поражает, что их на самом деле признает и принимает на веру такое количество людей — не только жители городков типа Стиллуотера, но даже целые общества. (...) Мужчинам на самом деле не понять, насколько мир не хочет, чтобы женщины были полноценными людьми. Для женщины в нашем обществе самое важное — даже важнее честности и порядочности — быть опознаваемой. Даже когда Либби зла — и, быть может, более всего, когда она зла, — ее очень просто классифицировать, приколоть булавкой к доске, точно некий научный образец. Те люди в Стиллуотере в ужасе от нее, потому что ужас этот позволяет им понять, кто она, — и оберегает их. Вообрази, насколько труднее было бы признать: да, эта женщина способна на ужасающую злобу и насилие, но в то же время она — та, что отчаянно пыталась быть кормилицей, быть хорошим и дельным человеком. Если принять все, если допустить, что внутри она не просто одна или другая, а обе сразу, — что же тогда это говорит обо всех прочих женщинах города? Как тогда вообще можно судить о том, что на самом деле творится у них на сердце — и в голове? Так жизнь в простом поселке внезапно станет чрезмерно сложной. И потому, во избежание всего этого, они разделяют понятия. Обычную, нормальную женщину считают заботливой и любящей, покорной и уступчивой. А любая, не укладывающаяся в эту классификацию, должно быть, настолько зла, что ее следует бояться — бояться даже больше, чем обычного преступника, ведь она-то определенно наделена силами самого дьявола. Ведьма — вот как, наверное, звали бы ее в старые времена. Ведь она не просто нарушает закон — она попирает порядок вещей."
Мне кажется, довольно изящное объяснение. А что касается фильма, то он, конечно, малоинтересное проходное кино, но постфактум можно узнать, что вибраторы в 19 веке рекламировались в газетах.
