Режиссер:
Алексей Октябринович Балабанов. Сценарий: Алексей Балабанов, Оператор: Александр Симонов, Продюсер: Сергей Сельянов.
В главных ролях: Агния Кузнецова, Алексей Полуян. В ролях: Алексей Серебряков, Александр Баширов, Константин Балакирев, Сергей Александров и другие.
Интересные факты о фильме:
Фильм основан на реальных событиях.
Цинковые гробы, приходившие из Афганистана, на самом деле назывались "Груз 300" (в 1989 году был снят фильм с таким названием). "Груз 200" в транспортной кодировке — это гробы не из зоны военных действий. Почему Балабанов назвал свой фильм именно так — он не объяснил.
От участия в фильме отказались многие именитые российские актёры, в частности, Евгений Миронов, под которого писалась главная роль. Сегрей Маковецкий, также ответивший отказом на предложение Балабанова, в конце-концов одумался и вскочил на подножку уходящего поезда, озвучив персонаж в исполнении Леонида Громова.
Балабанов утверждает, что его фильм — "фильм о любви" и называет его наряду с "Про уродов и людей" в числе любимых своих детищ.
Дмитрий Савочкин:
Хроники одного персонального ада: Елена в цинковом ящике.
Я боялся идти на этот фильм, и, более того — не хотел на него идти. Я так и сказал Вове, который определил эту картину в разделочную, а нас с ним — на сеанс в каком-то питерском кинотеатре (я уже забыл, как он называется): "Вова, может ты, конечно, и не заметил, но я вот тут приехал всего на пару дней в Россию, а тебя вообще заходить не просили чтоб пить пиво с хорошими людьми, а не чтобы смотреть какое-то псевдоперестроечное гамно". Но Вова был непреклонен. Он был суров, жесток, несгибаем, непробиваем, и так далее. За что, в общем, я ему теперь благодарен.
Если попытаться в двух словах определить, какова вообще сверх-идея фильма, то я бы сказал, что это "наш ответ тем, кто хочет вернуть Советский Союз". В последнее время что-то многовато раздаётся криков о том, какой, мол, трагедией был развал последней империи, и как, мол, было бы здорово всё обратно собрать, так сказать, по кускам. Воющие по этому поводу, как по мне, делятся на две категории: старики, у которых в Советском Союзе стоял, а сейчас почему-то нет, и они считают, что причина этого — в развале Союза, и молодёжь, которая Союза не застала, прелестей его в упор не помнит, и поддаётся на рассказы стариков о "стране, где у всех стоит до самой смерти". Причём эти две категории, похоже, составляют не меньше половины населения России и как минимум четверть населения Украины, что лично мне кажется пугающей тенденцией. Так вот, ребята, вспоминая нетленные слова Иосифа Виссарионовича, "нэ так всё было, совсем нэ так".
Фильм изображает нам жизнь простых советских людей в эпоху странного междувременья: вторая половина 1984 года, Андропов уже умер, Черненко — ещё нет, брежневская эпоха почила в бозе, а горбачёвская — ещё год как не началась. Меня лично порадовал подобный выбор эпохи. Ностальгирующие в нижнее бельё старички и старушки любят порассказывать о том, что, мол, в Советском Союзе были действительно и дефицит и падение нравов, но начались они, мол, после прихода Горбачёва. Нет уж, ребята, дудки. Горбачёв пришёл к власти в разваленной до оголённых костей стране, и перестройка его была не прихотью, а единственной возможностью хоть как-то продержаться ещё шесть лет. Думаю, если бы не он, СССР мог бы развалиться и раньше.
Балабанов вываливает на наши головы всё, что он помнит об эпохе: пиво в трёхлитровый бутыльках, самогон из-под полы, начало пока нелегальной частной предпринимательской деятельности (преимущественно самогоноварения и фарцовки), обшарпанные подъезды (я и не знаю, где Балабанов такие нашёл, сейчас людей из таких выселяют принудительно), повальное пьянство, вьетнамцы в положении рабов, перепуганная интеллигенция, оборотни в погонах, и всяка-разна молодёжь, у которой ветер в голове, и стремление к крутизне — в жопе. Ну да ничего, скоро в жопе у некоторых из них будут и более крепкие предметы.
Сюжет картины первые 40 минут не угадывается даже приблизительно. Только к середине фильма одна их сюжетных линий постепенно выходит на передний план, неспешно обозначаясь, как главная, а все остальные постепенно отходят на второй план, хотя и продолжают развиваться достаточно независимо. Так что даже несмотря на то, что эта линия (условно назовём её "фабула") в картине есть, можно смело говорить, что Балабанов снял в первую очередь фильм-оркестр, кино об эпохе, где на первом плане находятся детали, дух времени, выраженный в антураже, и уже на втором — события.
История, которая находится в центре картины, кстати, также весьма недурна собой. Благодаря странному и едва уловилому логически стечению обстоятельств, девушка лет 17-19 оказывается пленницей жестокого и на всю голову помороженного дядьки, который по его собственным словам в неё влюблён, а на деле — хуй проссыш. Единственное, что можно сказать о нём наверняка — это что он полный псих. В итоге он умудряется из любви к девушке построить вокруг неё невероятный фантасмагорический кошмар, ад в пределах одной отдельно взятой комнаты. Если бы событийная линия фильма не была беспардонно оборвана вторжением женщины с ружьём, я был морально готов и к тому, что девушка окончательно подвинется рассудком, и к тому, что она покончит с собой. Во всяком случае, за себя в подобной ситуации я б не поручился.
Балабанов утверждает, что фильм снят на основании реальной истории, и что девушка чуть ли не лично ему эту историю рассказывала. Охотно верю. Даже если конкретно такой истории и не было, то было множество других: достаточно лишь купить любую газету тех лет, и почитать криминальную хронику. Тоталитарный режим, шизофрения культуры, потрясающая бытовая неустроенность привели к порождению в среде внешне нормальных людей таких чудовищ, что ни один сон разума с Советским Союзом и близко тягаться не мог (кто сказал "Чикатило?!").
История одного человека для Балабанова становится словно символом этого периода истории страны — периода, в котором люди утрачивали человеческий облик, а страна отчаянно гнила, воняла, и распадалась на части. Этот отдельный персональный ад был построен тогда вокруг множества простых людей, которые невообразимо попали из страны светлого будущего в страну столь мрачного настоящего, что единственным спасением из него был самогон-первач. Советский Союз — единственная страна в истории, которая развалилась ВООБЩЕ без вмешательства извне — был множеством плотно подогнанных друг к другу персональных адов, ужасом без начала и, кажется, без конца. Один из персонажей даже явно выразил мнение автора: "ЧТО Ж ЭТО ТАКОЕ ТВОРИТСЯ-ТО, А?! КОГДА Ж ЭТО КОНЧИТСЯ-ТО?!"
Увы — кончиться это может только с развалом страны, и то через сложные и болезненные процессы реформ и перестройки общественного сознания. В общем, на это, если я правильно понял, мне намекает Балабанов. Единственное, что покоробило в картине — эта грёбанная православность, которая рано или поздно спасёт Россию, если она не утонет в дерьме раньше. Почему-то, во всех новых российский фильмах путь к свету неизбежно лежит через приходы московского патриархата. Я далёк от мысли, что православная церковь спонсирует всю российскую киноиндустрию — скорее, это что-то с головами у режиссёров происходит. Ну и ладно, хорошо хоть православие, а не ислам.
Изначально я собирался поставить фильму три с половиной балла, но по ходу написания этой рецензии в голове моей побывало такое количество мыслей и воспоминаний, и я облазил столько интереснейших страниц в тырнэте, что уже не могу ему поставить меньше 4. Заслужил Балабанов, вот этим ударом его кирзовым сапогом по глади озера воспоминаний, спрятанного глубоко в моей голове. Заслужил.
Владимир Гордеев:
Экзистенциальная драма о зомби, или Лубок в багровых тонах
На новый фильм Алексея Балабанова шел с опаской, ибо, посмотрев "Жмурки" и "Мне не больно", с грустью констатировал, что интересный, самобытный режиссер скатывается в своем творчестве из китча в откровенный трэш (впрочем, самобытности не теряя). Скажу даже больше того, я пошел в кино только потому, что знал: на рецензии будет много кликов. Однако, "Груз 200" оказался приятным для меня возвращением Балабанова в его родную среду. В среду, где царствует китч, перерастающий в самый настоящий постмодерн. Типичнейший фильм Балабанова. Умелое жонглирование всевозможными штампами, иронические композиции (вроде мертвого любовного треугольника, углы которого состоят из свежезастреленного Журова, пованивающего тухлятиной ёбаря, сыгранного Башировым, и основательно разложившегося десантника Голубева. А внутри треугольника ёрзает голая телка, дочь секретаря райкома). В фильме есть явные киноцитаты: например, сцена выгрузки из самолета гробов с мертвыми "афганцами" и погрузки в тот же самолет нового пушечного мяса. Ну и, наконец, в самом названии кроется игра: мол, ребята, это несурьезно, Груз 200 не имеет отношения к Грузу 300.
Разыскав душераздирающую тему в криминальных хрониках того времени, Балабанов написал любопытный, внятный сценарий, в котором несколько сюжетных линий, как витой кабель между собой пересекающихся. И в кои-то веки меня восхитил кастинг российского фильма: физиономии — ну реально то поколение середины 80-х. Кроме того, думается мне, что очень неспроста остановился выбор на актере Алексее Полуяне. Его Журов, чикатило-мент-импотент, почему-то подозрительно похож на В.В.Путина.
Но вот что, пожалуй, меня напрягло в этой разухабистой ретроградной чернухе — единственная тема, озвучивая которую, Балабанов был предельно серьезен. Следуя моде, он вхуйнул в фильм религию, веру, богоискательство. Преподаватель кафедры научного атеизма Артем встречается с верующим Алексеем Серебряковым (который играет свою привычную роль — роль Алексея Серебрякова), и в конце концов, по зову совести, идет в церковь на встречу с Богом. Но ведь философствующий Балабанов — это так же нелепо, как его экранизация "Замка" Кафки. Из тягучего, сюрреального романа он умудрился слепить настолько дешевый балабан балаган, что хотелось плакать от горя. Вот и здесь тоже не обошлось без скабрезностей, похоже, выскакивающих из Балабанова непроизвольно. "Верующий" Серебряков, только что рвавший рубаху на груди и распинавшийся о десяти заповедях, строит какой-то свой собственный "город света" и пытается совершить насилие над юной дочерью секретаря райкома. А с другой стороны, это вполне даже по-достоевски. Помните историю из "Братьев Карамазовых"? Перекрестился мужик и зарезал живого человека, с которым только что пил, потому только, что ему часы евонные понравились. И вот ведь как неисповедимы пути господни, что именно расхристанный, пьяный, грубый герой Серебрякова, похожий на животное, приводит преподавателя научного атеизма в церковь. Но благостная старушка, встречающая Артема в идиллической церквушке — это уже клиника. Пастораль превращается в фарс. "Это не обряд, а таинство. Иди помолись в уголке".
Ну и, наконец, следуя традициям постмодернизма, Балабанов буквально, в свойственной ему манере, показывает разложение и "смерть жанра". Что ж, спасибочки. Теперь в пору задаться вопросом: зачем смотреть "аутентичную перестроечную киноклассику", когда есть Балабанов с его "Грузом 200"? В конце концов, "Груз 200" — полезное лекарство для тех, кто живет прошлым и нежно скучает по Стране Советов. Страшилка для тех, кто обожает пугаться. У остальных новый фильм Балабанова может вызвать разве что улыбку.
Творческую судьбу Балабанова напрочь похерила лавина в Кармадонском ущелье. Когда у Балабанова был Бодров-младший, можно было ни о чём не думать и снимать одного за другим "Братьев" — эти классические фильмы по всем правилам постмодерна хавал как простой народ, так и изголодавшийся по национализму интеллигент, который всю жизнь был уверен, что "не брат я тебе, гнида чорножопая" и очень этого стыдился, а оказалось зря стыдился — ролевая модель Данила Багров в силу своей каноничности не может нести чушь, а лишь излагать максимы, предназначенные для заучивания. После схода проклятых снегов (кстати в одной из "чорных", хотя и православных — видать кровь-таки сильнее убеждений — республик) Балабанов оказался в глубоком перманентном кризисе, потому что актёров способных сыграть архитипическое хтоническое божество, отражающее коллективное бессознательное чаяние народа-богоносца более не оказалось. Балабанов стал в отчаянии хвататься за колоритного Дюжева, жеманную Литвинову, давить на авторитет Михалковым, но не выходил каменный цветок и фильмы получались один другого бледнее и гаже.
Вот наверно, "Груз 200" и стоит воспринимать как последний жест отчаянья — Балабанов снимает "Брата 3" с демонстративно отсутствующим братом. Он пихает нам (подобно тому, как хозяйка пихала Филиппку сырой рыбой в морду) жестокий и беспросветный мир, калечных психопатов-персонажей, но только нету в центре того, кто должен прийти и всех спасти, отчего действия персонажей напрочь утрачивают осмысленность и законченность — ёлка, лишённая ствола грустно осыпается лапами на полог леса. Из фильма напрочь улетучивается категория времени, всё застывает в лишённой развития вечности и действия героев почти не влекут за собой результатов, ничем не кончаются, никуда не приводят. Даже смертоубийства, которыми полон фильм навевают воспоминания о "Мертвеце" Джармуша, кажется, первом кино в котором смерть была лишена серьёзного к себе отношения. Герои пуляли друг в друга за "здорово живёшь" не вкладывая в свои пуляния не грана эмоции и ни унции осмысленности.
Ницше в другом контексте как-то заявил, де "бог умер". Балабанов показывает нам мир в котором умер Данила Багров, а с ним умерло добро, справедливость, соборность и даже православие. Ощетинился мир мелкими злобными бесами и бесятками, жрущими народ и всё настолько плохо и гадко, что тебе остаётся только сидеть и ждать — сейчас разойдутся в стороны серые портьеры и из-за них выйдет лыцарь в сияющем сером свитере и бесят раскидает, и брата на путь истинный наставит (как-то неслучайным видится фатальное сходство Полуяна с Сухоруковым — как визуальное, так и сущностное — оба служат ментами в ментовской), и народ осчастливит. А он всё не выходит, и к концу фильма неслучившийся катарсис становится комом в горле и до тебя доходит всё детское отчаяние режиссёра, который как упрёк кидает "Груз 200" кому-то свыше, мол зачем ты забрал Брата? Чтобы я лишился надежды, чтобы я опустился и превратился в посмешище, чтобы я снимал грязь и чернуху? Так на тебе "Грузом 200", получай чего желал.
Зритель встаёт, утирается и торопится прочь из зала, им стыдно, что они лишили Режиссёра его Актёра.
В последнее время вошло в моду снимать беспросветно мрачные фильмы, совершенно лишённые надежды и катарсиса. Тарковский в "Андрее Рублёве" изображая реальность, пострашнее "Груза 200" не съезжает на санях в чернуху и безнадёгу, оставляет зрителю путеводный лучик в конце. И даже сугубый постмодернист фон Триер, последний анфан терибль кинематографа, снимая "Танцующую в темноте" понимал, что нельзя зрителя погрузить в отчаяние и там оставить. Нужно выстроить сюжет, в котором бы безнадёгу в итоге вытесняли красота, добро и истина. Вот и выходило, что его слепая танцовщица в исполнении Бьорк умирала не просто так, а с какой-то великой силою любви, после смерти которой та расплёскивалась и на душе становилось тепло и сладко. А тупой Мел Гибсон не понял этого важного момента и потому его "Страсти Христовы" лишены надежды и света, это чорный трип приводящий в сатанинский тупик. Отцы христианской церкви отговарили христиан от отчаянья, сомнения, тоски и безверия, а после "Страстей Христовых" ничего в душе не остаётся кроме грязи и тяжёлого осадка. Балабанов пошёл по дурному гибсоновскому пути, и потому его фильм вгрызается в душу, треплет её, а ни выхода, ни катарсиса не предлагает. Это большая режиссёрская беда — быть бездушным злобным гоблином, не способным донести до зрителя ничего кроме грязи. Разумеется, душам чорствым и чорным эта грязь слаще любой манны небесной... Что ж, давайте и мы погрузимся в чорное безумие?
Наверно меня могут парировать словами, начертанными на начальных титрах "основано на реальных собятиях", которые якобы выписывают фильму мандат на документальность. Типо, время было такое — сухое и без остатка. Однако в 1984 году было мне уже семь лет и ходил я в школу во второй класс и жизнь моя, так же как и жизнь страны ничуть не была похожа на показанную в фильме. В самом деле, так и хочется сменить в фильмы цифры 1984 на 1991 и фразу про реальные события заменить на "основано на фильмах 90-х годов". 90-е — любимые года режиссёра и в них он черпает силы и вдохновение. Его оруэлловское поползновение в 1984 не выглядит настоящим, это поползновение пропущенное через линзу кинематографа 90-х — вот в чём беда. Претенциозная китчевость фильма, реализованная в саундтреске не может никак вязаться с претензией на документальность. Тут же всё как дважды два просто — развилка и два пути. Ты можешь пойти по одному из них, или повернуть вспять, но шагать по двум тропинкам одновременно не выйдет. Времена не те, ноги ходоков не так длинны. К тому же любая претензия на документальность не может не быть искривлена фигурой наблюдателя. Каждый видит по-своему, и потому в мрачной "реальности" "Груза 200" больше грязи из души Балабанова, чем грязи 84-го года. Балабановский 1984 выходит каким-то ненатуральным, искусственно злобным, эдакой потёмкинской деревней погрызенной толстовскими упырями — короче сплошные показуха и литературщина взамен живого веяния жизни.
А ещё не стоит упускать из поля зрения претенциозное название. "Груз 200" настраивает на модную в нынешние иносказательные времена афганскую волну. А оказывается, что в сюжете "груз 200", как и афганская война проходят вскользь, эдакой боковой сужетной линией, ничего не добавляющей в картину кроме возможности дать картине претенциозное название. Наверно это можно назвать разновидностью "продакст плейсмента". Один берёт себе сценическое погонялово "Билан", а другой называет фильм "Груз 200". Опять-таки в 90-е года было модно в трейлеры фильма загружать все сценки с обнажёнкой, чтобы привлечь внимание зрителя. В итоге если судить по трейлерам, фильмы снимались исключительно эротические, что совсем не соответствовало истине, просто время опять-таки было такое… 90-е года… Безбратье…
