Режиссер:
Андрей Сергеевич Кончаловский. Сценарий: Эдвард Банкер, Джорджи Миличевич и Пол Циндель по сценарию Акиры Куросавы, Рюзо Кикушимы и Хидео Огуни.
В главных ролях: Джон Войт, Эрик Робертс. В ролях: Ребекка Де Морней, Кайл Хеффнер, Джон Райан.
Награды: 1986 — лучшее исполнение главной мужской роли — Джон Войт (Золотой глобус)
1986 — лучший звукомонтаж — (Motion Picture Sound Editors, USA)
В 1986 году фильм номинировался на Золотую пальмовую ветвь Каннского кинофестиваля..
Интересные факты о фильме:
Сценарий Куросавы был основан на реальном инциденте с локомотивом, который остался без машиниста и ехал, пока его не смогли загнать на тупиковую ветку.
Акира Куросава написал сценарий для того, чтобы поставить его в Америке сам, но когда он приехал в Нью-Йорк и стал выбирать место для съёмок, оказалось, что зимой здесь такие бураны, что его съёмочная группа не может работать. В итоге он отдал сценарий Голану и Глобусу, которые отдали его Банкеру на переделку, и посадили в режиссёрское кресло Кончаловского.
Несмотря на то, что муниципальная компания Железные дороги Аляски очень сильно помогла в съёмках фильма, она настояла на том, чтобы её логотип не появился на экране ни разу.
Эрик Робертс для съёмок фильма тренировался боксировать, и набрал больше 10 килограмм мышечной массы.
Чтобы подготовиться к роли Мэнни, Джон Войт провёл много времени с заключёнными в тюрьме Сан-Квентин. С некоторыми из них они остались приятелями даже годы спустя.
Пилот вертолёта Ричард Холли погиб по время съёмок. Фильм посвящён его памяти.Версия для печати
Дмитрий Савочкин:
Даже самый ужасный зверь иногда чувствует жалось. У меня нет жалости, следовательно, я не зверь.
Странное кино Андрея Кончаловского ждала странная судьба. Поначалу, увидев в списке авторов сценария Куросаву, я было решил, что это очередной голливудский римейк японской самурайской саги. Оказалось, нет — вполне оригинальный сценарий, который Куросава просто уступил американцам, тем более, что и писал его для постановки в Америке, не в Японии. Фильм прошёл со средним успехом, пролетев мимо почти всех наград (только Золотой глобус не упустил игры Джона Войта, подтвердив в моих глазах реноме лучшей американской кинопремии), и ушёл в плавание по видеосалонам, не оказав сколь-нибудь заметного влияния ни на что. Да и, с какой стороны не посмотри, это странное кино — и ожидать его признания от зрителя не приходилось изначально.
Довольно долго, почти полтора часа, я смотрел словно два разных фильма, которые никак не хотели у меня в голове смешиваться. Один — драма из жизни бежавших заключённых, затерянных на просторах Аляски, и выясняющих отношения друг с другом, и с окружающим миром. Другой — фильм-катастрофа о поезде, оставшемся без машиниста, и сбивающем всё на своём пути. Каждый из этих фильмов по отдельности в принципе имел право на существование, но вместе два столь раздельных сюжета в рамках одной истории смотрелись, как “Кровавая Мэри”: сверху водка, снизу — томатный сок. Взболтать, но не смешивать.
И лишь последние, приблизительно, двадцать минут всё расставили по своим местам, превратив одним махом картину из боевика или фильма-катастрофы в грустную, даже трогательную притчу. Нет, ничего неожиданного в эти двадцать минут не случилось, просто всё происходящее вдруг завернулось в тугой узел, само по себе, и пришло к закономерному концу.
Главный герой фильма — волк-одиночка Мэнни (Джон Войт), опытный вор, противостоящий начальнику тюрьмы, злобному самодуру, который после последней попытки побега продержал Мэнни в клетке три года. Впрочем, это нам по фильму почему-то пытаются внушить мысль, что начальник тюрьмы — злобный самодур, на самом же деле он как минимум вполне вменяемый человек, который — вот это, пожалуй, его главный грех — любит свою работу, и хорошо умеет её делать. Да и не в нём дело. Должно пройти как минимум полфильма, чтоб зритель понял, что речь здесь не о начальнике. Для Мэнни он — просто персонификация противника, без которой Мэнни давно бы уже почил в бозе. Естественно, когда его выпускают из клетки, он снова бежит. На сей раз — со случайным попутчиком, молодой звездой бокса по имени Бак (Эрик Робертс, очень похожий на плакате фильма на Френсис МакДорманд в “Фарго”). И вместе они попадают на поезд без тормозов...
Центральная аллегория картины — это, конечно, поезд без машиниста, представляющий Мэнни. Трагедия этого человека заключается не в плохом окружении, не в скверных наклонностях, не в несчастном детстве или случайной ошибке, последствия которой приходится расхлёбывать всю жизнь. Его трагедия в том, что он — поезд, который мчится по рельсам к неизбежной гибели, но ничего не может с этим поделать. Мэнни — поезд, с которого давно и навсегда сошёл машинист. Ключевая идея фильма звучит в их диалоге с Баком, о том, что если ты сможешь драять сортиры, а потом, когда зайдёт очкастое чмо, и сделает тебе замечание, что ты плохо их отдраял, ты проглотишь обиду и молча вычистишь до блеска — то ты сможешь стать главой этого мира. Но ни Бак, ни Мэнни на это не способны. И если Бак ещё пребывает в плену иллюзий, то Мэнни расстался с ними. Он знает, что в этом мире его не ждёт ничего хорошего. Он не способен управлять сам собой, поворачивать в нужную сторону, или жать на тормоза, когда это нужно. Он воюет не против начальника тюрьмы — а против всего мира, или, что гораздо точнее, — против самого себя. И лучший выход для его — закончить свою жизнь в яркой и блестящей катастрофе, лицом к лицу со своим врагом — или хотя бы с тем, кого он назвал таковым.
Это трагедия, и трагедия, все акты которой разыгрываются в голове у одного героя, превращая всех остальных в статистов и элементы декораций. Ты можешь бороться со всем миром, но если ты не способен побороть самого себя — скорый и очень печальный конец неизбежен. Мэнни понял это. Бак — ещё нет. И у него пока ещё остаётся надежда.
