Есть такой исторический анекдот — Шарлемань (Карл Великий) пригласил к себе как-то Иоанна Скотта Эригену, усадил напротив себя за столом и ехидно спросил: а какая разница между скотом и Скоттом, — желая унизить христианского филосова. Однако Эригена недолго думая резко кинул Шарлеманю: разница в ширину стола.
Если усадить за стол лицом друг к другу двух братьев Скоттов так, чтобы один из них задал шарлемановский вопрос, то ситуация бы заиграла новыми красками.
В то время как старшой брат играется со временем в режиме пеплумов и антиутопий, младшой выбрал тропку Хайнлайна, который был мастером повертеть хвостом временные петли. "Дежа вю" — ядрёный сплав классический детективной интриги, сметённой грязными потоками псевдонаучной фантастики и мелодраматических соплей, живо вызывающий в памяти "12 обезьян". Хотя современные филосовы вроде как для себя доказали, что время необратимо и потому играть с ним в воображении можно, а вот вернуться на пару годков назад — нельзя, голивуду вообще и Скоттам в частности дела до этого нету. Потому что фантастика и должна быть ненаучной, эдаким упрямым ребёнком, знай стоящим на своём. Если Деда Мороза не существует, тем интереснее увидеть его в кино, ведь кино это сон культуры, в котором можно присниться что угодно, даже хайнлайновские временные игры со смыслами.
В кинематографе существует такой ход — пересилив давление судьбы и обстоятельств, герои обретают род всемогущества. Заканчивая картину на моменте воссоединения двух влюблённых, создатели как бы говорят, что дальше у них будет всё отлично, всё у них получится, ведь теперь они равны богам. Или герои, загнанные в сердце, например, Африки, получив клад, приз и пр. следующим кадром часто оказываются у себя дома в Нью-Йорке — предполагается, что, имея желанный артефакт тысячекилометровые расстояния и многодневные лишения больше не препятствия. Ну, или произведя какое-то фантастическое открытие, кеноучоный будто открывает вместе с ним всё-всё-всё и сбоку бантик. Мотив награды за исследование — ведь люди же старались, почему бы им не получить бонус. В рассматриваемом фильме, например, научившись проникать в прошлое, учоные каким-то неизведанным способом в нагрузку получили возможность это прошлое рассматривать с любого ракурса на экране компьютера — как и почему не объясняется. А если посветить в этот экран фонариком, то свет проникает через него в минулое! Однако при этом чтобы послать в прошлое бумажку нужна такое напряжение, что весь Новый Орлеан остаётся без света — чёрти что и крайнего не найти. То есть причина ясна — чтобы зрителю было интересно. К чёрту достоверность, главное — это эти печальные люди на кинокреслах, их надо развлечь не научной лекцией, а крепким экшыном.
Ещё затейливый голивуцкий штамп — в погоне за важными уликами или подозреваемыми порой герои плюют на любые правила дорожного движения, провоцируя череду аварий и смертей. Спрашивается — а стоит ли ради клочка истины портить жизнь сотням ни в чём не повинных киноамериканцев, которые просто оказались на одной дороге с главным героем? Считается, что эффектно поймать злодея — это добро, однако во время погони иной раз уже и не разберёшь где злодей, а где добродей, слишком приглушены краски.
Очевидным недостатком фильма, как не странно, стоит признать его хеппи-энд. Коли б Тони выстроил чёткую фабулу, менторским голосом диктующую, что исправить в прошлом ничего нельзя, потому что даже твои исправления прилежно вписаны в пропись прошлого, это смотрелось бы великим подвигом во славу кальвинизма, и вообще выглядело бы эффектно, типо как в "Особом мнении" или "12 обезьянах". А так, когда за десять минут до конца понимаешь, что герою-таки удастся исправить прошлое и слиться в романтическом экстазе с героиней, сердце начинает грустить.
Я как-то написал, что Дензела Вашингтона ожидает незавидная участь Моргана Фримана и Денни Гловера — стать ещё одним печальным мудрым негром, перебивающимся эпизодами во всяких нелепых фильмах и по традиции претендующим на Оскар. Однако после "Дежа вю" всё может сложиться по-иному, уж очень хорошо он смотрелся в своей зеркальной роли, отражающей Брюса Уиллиса из "12 обезьян". Надо только не зацикливаться на угрюмой серьёзности, подбавить юморку, появиться где-нть в паре с Метью Перри и перемена негритянкой кеноучасти не за горами.
И ещё стоит восхититься напоследок Тони Скоттом, который в наглую приглашает на роль террориста исусика Кевизела, вкладывает ему в уста вполне христовы слова, выставляя чорнокожего полицейского супротив этого патриотичного белокожего бомбиста злобным сотоной, которого ведёт похоть. Неплохой ход — рубящийся за идею злодей и рубящийся за чувства герой, почти противостояние Вараввы и Иисуса, вплоть до того, что герой Кевизела идёт в тюрьму, а герой Вашингтона — продолжает счастливо жить, не смотря на то, что гибнет:). Конец фильма застигает его в моменте, когда всё у него будет хорошо, ведь он почти бог. Ну и кто в такой ситуации Скотт, а кто скот? Вопрос спрашивал: Нгоо.
Тони Скотт и его брат Ридли — владельцы преуспевающей кинокомпании "Scott Free Production", и могут позволить себе многое. В "Дежа Вю" Тони Скотт не скупился на средства, используя массу камер и технических приспособлений, дабы придать фильму реалистичности. Однако же он всегда находился в тени старшего брата, и, как можно заметить при просмотре киноработ Тони, пытался ему подражать. Так, например, полноценный дебют Тони Скотта, фильм "Голод", состоялся год спустя после выхода "Бегущего по лезвию". И если постмодернисткий фильм Ридли Скотта стал прорывом в фантастическом жанре, то "Голод" таковым прорывом (но уже в жанре хоррор) не стал — при том, что Тони Скотт старательно жертвовал содержательной частью повествования ради богатой визуальной формы. Впрочем, годы спустя из видеоряда фильма запоминаются разве что вздымаемые ветром занавески и саваны — фирменная примочка Тони, которой он навязчиво злоупотреблял также в мелодраме "Месть" (1989). "Месть" стала последним экспериментом Скотта в жанре, выходящим за рамки "экшна". Два фильма, снятые за предыдущие несколько лет, — "Полицейский из Беверли Хиллз 2" и "Топ Ган", — принесли суперприбыль, и стало понятно, какова стезя Тони Скотта. В отличие от своего старшего брата, Тони отнюдь не является разноплановым художником. По-видимому, он сделал необходимые выводы и переключился исключительно на боевики. И вот тут уже он развернулся, совершенствуя жанр и экспериментируя с формой как заблагорассудится.
Ридли Скотт как-то раз дал инструкцию начинающим режиссерам: снимайте побольше видеороликов, ребята, оттачивайте мастерство. Тони воспринял это буквально — и снял больше роликов, чем вся рекламная контора Ridley Scott Associates. Это сильно отразилось на двух предпоследних его полнометражных фильмах — "Гневе" и "Домино". От мельтешения у зрителей буквально рябило в глазах, и особенно это раздражало в "Домино". В "Дежа вю" Тони Скотт поубавил прыть (забавно, но тут напрашивается сравнение и с нашими "Дозорами" — насколько был сумбурен "Ночной дозор", настолько внятен "Дневной"). Сюжет круто замешан на антитеррористической деятельности (куда уж без нее в блокбастерах-боевиках) и путешествиях во времени. Путешествия во времени возможно лишь благодаря секретной правительственной программе слежения (ну и плюс еще несколько уловок, на этот раз уже чиста вымышленных), в результате чего фильм представляет собой изощренную поместь околофантастического фильма 10-летней давности "Конец насилия" (реж. Вим Вендерс) с замечательно-старомодным романом Джека Финнея "Меж двух времен" (это уже учитывая неизбежную романтическую линию). Ну и, конечно, фирменный тонискоттовский экшен. Даже и без "доминошного" мелькания (как будто пленку порвали как салат на шашечки, а потом склеили), "Дежа вю" выглядит ультрасовременно — и это еще одна важная и характерная черта, которую Тони Скотт выработал на протяжении годов упорного труда.
Если вас не вытошнило на первых минутах фильма, в которые демонстрируются веселые американцы и беззубые пухлощекие детишки, погрузившиеся в теплоход, то затем Тони Скотт удивит тем самым приковывающим, не отпускающим ни на минуту зрелищем, за которое я его и уважаю. Хитросплетения времени и возможность человека побороться с судьбой, элементы фантастики в теле боевика и весьма красивая романтическая линия — чего же еще можно желать? Ко всему прочему, Тони Скотт утихомирил камеру, больше не страдающую падучей, а потому "Дежа вю" может быть рекомендован не только поклонникам режиссера.
Даг пытается разобраться со взрывом теплохода, унесшим множество жизней, но это расследование странным образом упирается в смерть девушки, которую также обнаружили в воде, вот только умерла она незадолго до взрыва. Так как он проявляет незаурядный ум и смекалку, его приглашают принять участие в расследовании с использованием гораздо более изощренного оборудования, которым стал телескоп, способный показывать сквозь время. В итоге события четырехдневной давности воскресают, словно происходят сейчас, и Даг наблюдает за Клер, надеясь обнаружить разгадку и постепенно выходя на террористов. Но чего стоит возможность просто поймать убийцу, если можно попробовать и предотвратить преступление? Вот только получится ли это...
Честно говоря, чувство зловещего дежа вю Тони Скотт показал просто великолепно. Думаю, не на меня одну накатило нехорошее предчувствие, когда все вещи и события сложились так, как и до того, после попытки изменить прошлое. В результате такого невидного мастерства борьба человека против неумолимого хода событий, сражение между одним — и плотным потоком времени, между волей и фатумом приобрела особый вкус. Ведь в каждом присутствует и ленивая покорность судьбе — и яростный бунт, вера в собственную силу, способную ход этой судьбы поменять, а потому стремления Дага и его переживания на момент просмотра фильма становятся практически личными.
Тони Скотт, на мой взгляд, — мастер боевика. Ему удается соединить грохот, взрывы, перестрелки и мясо сюжета, каждый из его фильмов имеет свое лицо, свою изюминку. Она порой может не понравиться, но она есть, даже в балагане "Домино", где камера поистине сходит с ума и заставляет испытать морскую болезнь, а мальчики из "Беверли Хиллз 90210" мечутся рядом с охотницей за головами. Вспомните хотя бы "Последнего бойскаута" или яркий, жесткий, драматичный "Гнев". Так вот "Дежа вю" — еще одна бесспорная удача режиссера, в которой он утихомирил визуальные эксперименты, но зато использовал неоднозначный и увлекающий сценарий. Результат заставляет одобрительно качать головой.
Восемь лет назад режиссер Тони Скотт и продюсер Джерри Брукхаймер сняли шедеврального “Врага государства”, а теперь снова возвращаются к теме правительственного вуайеризма. Но только на этот раз это фантастический триллер, а играют в нем Дэнзил Вашингтон, Вэл Килмер и Джейс Кэвизел.
Во время расследования очередного теракта в Новом Орлеане агент АНБ Дуг Картин обратил внимание на то, что одна из жертв оказалась в списке жертв совершенно случайно. Вскрытие показало, что Клер Кучевер погибла еще до теракта, поэтому Картин попытался узнать об этой девушке как можно больше. Его подозрения вскоре оправдались. В квартире погибшей он обнаружил кровавые бинты и надпись на холодильнике “U CAN SAVE HER”.
После этой находки Картин долго бы ломал себе голову, если помочь ему не решилась команда агента ФБР Прежвара. Прежвар сказал, что располагает системой спутникового слежения, которая может показать на экране все, что происходило на протяжении последних четырех дней. Достаточно сказать только время и место необходимого события. Разумеется, у системы есть свой серьезный минус — ты можешь увидеть необходимый фрагмент только один раз, а возможности записаь изображение попросту не существует.
После суток наблюдения за покойной Клер Картин обнаруживает, что парни из ФБР ему соврали. Их прибор вовсе не система спутникового слежения, а аппарат, создающий “червоточины” во времени. Осознав свою возможность предотвратить теракт и смерть Клер Кучевер, Картин забивает на возможные последствия и самовольно отправляется в прошлое.
Тони Скотт — один из моих любимых режиссеров, и мне от всей души больно смотреть на то, что он с собой делает на протяжении последних лет. В принципе, “Враг государства” был последней большой авторской вспышкой в его карьере. После нее режиссеру не могли помочь даже сильные переливания крови со стороны Вечного Драйвера Брукхаймера. Брук — человек огромной продюсерской силы, но он слишком сильно верит своим проверенным режиссерам. Наверное, тоже стареет, потому что затухание Тони Скотта видно уже невооруженным глазом. По своей сути “Дежа вю” — это еще один неудачный эксперимент Тони в области киноформы. Без всякого сомнения он решил просто проверить, что произойдет с его фильмами, если из них выкинуть его уникальный монтажный стиль. Проверил — теперь мы видим, что без уникального монтажного стиля от его фильмов ничего не остается. Одни только голые ремесленные стены, которые способен воздвигнуть любой брукхаймеровский новичок.
Хотя если быть честным, то остается сильный вуайеристский элемент, который роднит “Дежа вю” с недавней “Черной орхидеей” Брайана де Пальмы. Тема преступления, которое невозможно исправить, всегда будет любимым киноманским приемом. Почему Картин так отчаянно пытается спасти мертую девушку? По той же самой причине, почему больше года Тони Скотт дрочил на свое “Домино”. Исключительно из лучших побуждений он месяц за месяцем сидел с монтажными ножницами, стараясь нарезать из уже отснятого материала новые необычные виньетки. Но может ли спасти хороший монтаж плохо снятый фильм? Неа. Определенно, неа.
Хотя зачем я прицепился к старику Тони. Есть в фильме великие грешники и помимо него. Например, Дэнзил Вашинтон. На протяжении всей своей карьеры он был отличным актером, но несколько лет назад ему серьезно сорвало крышу. Из белого вентру-негра он мгновенно превратился в большого гангрело-негрилу. С тех пор каждая новая роль Дэнзила — это попытка прочувствовать бремя черного человека. Навязчивая и набившая оскомину попытка. Чем раздражал меня “Грех” — первая совместная работа Дэнзила и Тони. Искусственностью финала, который был сделан трагическим только по желанию актера. Эта механичная трагичность возникла в творчестве актера на еще “Тренировочном дне”, когда он решил, что “мой герой совершил преступление — он должен умереть”. И вот эта херня “провинился — должен умереть” длится в фильмах Вашингтона по сей день. Мама мия, сводите его в церковь! Пусть накричится госпелов и успокоится.
