Художественный фильм про наглухо отмороженную семью, состоящую из бабки, мамы и дочки. Дочка — не просто девочка, а девочка-волк. Мама, бывшая заключенная, нашла ее на кладбище, в полиэтиленовом мешке. Принесла домой и выщипала шерсть. Зверек, напоминающий волчка по имени Волчок из "Сказки сказок", проникается сверхъестественной (для волка) собачьей преданностью к жестокосердной (как выясняется) матери и, несмотря на все унижения, любит ее и бегает за ней хвостиком. Зверек объясняется междометиями. Растопырив руки, глухо повторяя что-то вроде "у-у-у", причем каждое "у-у-у" заканчивается словом-паразитом "даже", зверек угрожающе бредет в темноте на мамашиных любовников. Фильм построен как воспоминания зверька, действие сопровождается закадровой речью животного. Речь на удивление связная, — и в конце фильма будет дано объяснение, почему.
Хотя в доме много комнат, зверек неизменно спит у мамаши в ногах – даже тогда, когда у нее любовник.
"Волчок" — фильм-оборотень. Хотя режиссер Василий Сигарев украсил свою картину рамой социальной драмы, но мы-то знаем, что почем. Так же как и "Антихрист" фон Триера, это история о глухой враждебной природе и о фуррях (в данном случае, вынужденно принимающих обличье человека). Волчок чужд человеку, он вызывает у человека непроизвольное отторжение, — оттого и судьба у волчка печальна. Гораздо более печальна, чем судьба мамаши, отягощенной виктимизмом. Но так же как и "Антихрист", "Волчок" заканчивается необыкновенно оптимистично. Бог есть, – это нехотя признает даже разбитная мамаша-шлюха. В конце фильма страдающий от непостижимости человечьего мира волчок попадет под колеса одинокого автомобиля и отправится на небеса. Там он обретет связную речь, спокойствие, рассудительность, возраст Христа и избавится от человековолчьей двусмысленности. То есть, подобно Дракуле из "Дракулы Брэма Стокера", его спасет любовь, но только не любовь женщины к мужчине, а любовь чада к родителю.
Отличный дебют Василия Сигарева. Если выбирать между "Сумасшедшей помощью" Хлебникова и "Волчком", – двумя наиболее интересными российскими картинами 2009 года, – то предпочтение однозначно стоит отдать "Волчку". Если "Сумасшедшая помощь" выигрывает за счет сценария, то "Волчок" выигрывает за счет постановки.
Страшный сюрреалистический фильм, снятый неожиданно красиво для русского артхауса. Хочется сравнить "Волчок" с "Цыпочками" Ардженто. И там, и там в фокусе то, как мать-шлюха разлагает собственное дитя, но этот процесс расцветает противоестественно влекущими цветами зла. В "Волчке" в кадр, где происходят свойственные российской чернухе события, проникает какая-то сладостная мистическая дрожь, вкрадчивый ужас, неожиданное и пугающее восхищение полным безумием и чуждостью. Фильм искуственен, но эта искусственность намекает на так и не использованную сказочность в сюжете. Очень давно не видела я таких по-хорошему продирающих сцен, как сказка в "Волчке", где лежащая на кровати нагая мать зовет девочку сесть рядом, а затем рассказывает ей "сказку". "Да... Да..." — зловеще повторяет она, с каждой фразой усугубляя зло. Отодвигающаяся камера, нагнетающая напряжение, заставляет звенеть струны внутри. Это невероятно круто сделано.
Мать — совершенно первобытное, грубое, бессердечное и этим вызывающее жуткое любопытство существо. Как во многих русских фильмах про глубинку, у нее свой язык, который сложно понимать. Это звуки, а не мысли. Это общение лишь интонациями. "Чо?" "Чо!" "А ничо". "Я жить хочу! Сука, блять... нах", — этим исчерпывается экзистенциальный кризис, но точно можно сказать, что судьба затюканной девочки, нашедшей друга в фотографии на кладбище, интересна гораздо менее, чем это загульное, рвущееся с цепи животное. У нее есть свое представление о своей свободе, о том, как нужно ее отстаивать, она неостановима. И чем сильнее девчонка за ней бегает, тем большую ненависть вызывает. "Какая ты... беспонтовая!" — брезгливо бросает пьяная мать запуганной дочери. И самое забавное, что это полная правда.