В главных ролях: Натаниель Браун, Пас де ла Уэрта. В ролях: Сирил Рой, Олли Александр, Масато Танно, Эд Спир.
Награды: МКФ фантастики в Сиджесе, Каталония — Специльный приз жюри, Лучший оператор..
Интересные факты о фильме:
Гаспар Ноэ определяет фильм как "психоделическую мелодраму".
Фильм был показан на Каннском фестивале неоконченным.
Гаспар Ноэ готовился снять этот фильм 15 лет. Он вдохновлялся фильмом Кэтрин Бигелоу "Странные дни" (1995) и клипом Prodigy "Smack My Bitch Up".Версия для печати
Прикол – Гаспар Ноэ экранизировал "Тибетскую книгу мертвых".
Фильм целиком снят от "первого лица", со стороны молодого наркобарыги Оскара, проживающего в Токио. Поскольку Оскар постоянно пребывает в состоянии наркотического опьянения, – а употребляет он в основном галлюциногены, – то камера движется очень медленно, заторможенно. Так бывает еще, когда играешь в 3D-шутер, а по какой-то причине движение на экране происходит слишком инерционно: то есть, ты повел мышью в сторону, а картинка перемещается как бы нехотя.
Для того, чтобы посмотреть куда-нибудь вбок, Оскару недостаточно просто скосить глаза, ему необходимо повернуть вместе с глазами голову :) На пятнадцатой минуте фильма Оскар получает пулю и умирает (интересно, что накануне смерти Оскар закинулся DMT – веществом типа серотонина, которое выделяется в обильных количествах мозгом во время естественной смерти).
Но даже после смерти герой остается тормозом, — что полный абсурд...
Тем не менее, дух, как говорится, веет, где ему заблагорассудится. Дух Оскара проходит сквозь стены и наблюдает за тем, что происходит с людьми, которые ему близки: сестра, которую он привез в Токио, и друг Алекс, которого преследует полиция, подозревая в нем подельника Оскара. Кроме того, Оскар перемещается во времени, посещая этапные точки времени своего былого существования. Так, зритель выясняет, кто заложил Оскара; почему и при каких обстоятельствах умерли его родители; почему, собственно, Оскар поперся в Токио; и т.д.
Фильм является довольно прямолинейным переложением "Тибетской книги мертвых", причем содержание книги в двух словах Оскару (на самом деле, зрителям) перессказывает Алекс еще в начале фильма. Ну, Гаспар Ноэ вообще режиссер прямолинейный и простой. Оскар проводит в бестелесном состоянии отпущенный духу срок, все это время его манят разноцветные света (светы?), символизирующие врата в другие миры. Но, поскольку Оскар слишком привязан к земной жизни, он выбирает именно её. Финал фильма вполне порнографичен: Оскар витает над разными ебущимися парами и в конце концов выбирает подходящее тело для того, чтобы переродиться в нашем мире. Круговорот страданий не разорван.
Гаспар Ноэ определяет свой фильм как "психоделическую мелодраму". Что ж, фильм натурально кислотен. Пожалуй, это самая офигенная иллюстрация "бэд трипа", когда-либо появляющаяся на экране. Гаспар Ноэ легко уделывает Терри Гиллиама с его "Страхом и ненавистью в Лас-Вегасе". При этом фильм точно так же утомителен, и точно так же заебывает еще минуте на 60-й (правильно, на то и "бэд трип").
Что касается "мелодрамы", то здесь – фейл. Эмоционально фильм глух. Никак не трогает и не цепляет. Черт возьми, о чем тут говорить, если даже два этапных, два самых стрессовых момента в жизни человека (по мнению К. Г. Юнга... а что говорят ваши чувства?) – момент рождения и момент смерти, проходят для героя безнаказанно и равнодушно…
В слове Void уже присутствует неприятное натяжение басовых пластов, которое составляет фон приема психоделиков. Оно может затихать или усиливаться, но оно есть всегда. Оно похоже на размазанное по всей вселенной гудение подземных проводов, занимающее место смысла вселенной. Схожее ощущение можно получить, слушая "Time Machines" Coil. Не так, а так:
Меня отвращают восторженные отзывы о "Входе в пустоту", потому что Ноэ снял крайне страшное кино. Он удачно передает мир длинного, нескончаемого и приземленного наркотического погружения, в котором привязанности превращаются в связи, заставляющие двигаться по одной и той же траектории. В нем нет никакой любви и обещаний, есть только мутные стремления к переживанию эмоций, тонущие в равнодушии фракталов и плывущего в гудении пустоты движения. В нем нет красоты, про которую вещают обделавшиеся от радости при виде разноцветных палочек человечки, — в нем есть только отстраненное, холодное перемещение живой геометрии и секс, в котором нет никакого смысла. Секс ради того, чтобы двигаться, чтобы не стоять внутри вибрирующей пустоты.
Торчок умер, но он не мертв, потому что его держат тянущиеся нити. Его трип по улицам Токио, по его злачным местам, где постоянно трахают его малышку-сестру продолжается и продолжается. Отвращение, которое становится в каком-то смысле шедевром.
Как-то я написала о пустоте вот что: "Я не помню, когда впервые встретилась с великой пустотой. Сейчас-то кажется, что она нависала надо мной всегда, что рваные пепельные облака постоянно были тонким слоем, который отделял меня от огромного ничто. Это тяжелый, свинцовый взгляд мира, под которым все убежища съеживаются. Слово "одиночество" в мирке иллюзий приобрело мелодраматический оттенок, скрадывающий его смысл. Ни у кого нет никого, под приятной шкурой скрываются монстры, но даже они ничтожны перед огромной пустотой, которая порой прорывается сквозь белый шум жизни. Нет ничего вечного, даже дружба — брошенные кости, столкновение астероидов, соприкосновение несколькими маленькими гранями. Великое ничто бьется о галактики зловещим штормом, стирая до мертвого асфальта, превращая что-то — в обломки, мечту — в стены обшарпанной комнаты, путешествие — в кому. Перед лицом великой пустоты я настолько незначительна, что от этого можно погибнуть. Судьба смелого человека — стоять и швырять в лицо всеядного и безразличного ничто свои куски.
Я не помню, когда это произошло впервые, но я отлично помню, когда мне захотелось перерезать себе горло. Мы втроем шли по пустой грязной улице с лсд вместо внутренностей, и мне стало совершенно очевидно, что мы чужаки, которым нет до других никакого дела, себялюбивые, слабые, надменные, дрянные, настоящие чудовища, способные смеяться, когда у другого вытекают глаза. Между нами находились не галактики,ведь это же просто смешно для друзей, а плещущаяся серая пустота, в которой атрофируются любые связи. Забетонированные пространства между вещами. Nada. После небо сомкнулось, но мне кажется, что за любым покровом скрыто всепроникающее безразличие. Раньше я была уверена в силе нитей, сканирования, проникновения, даже всемогуществе; сейчас мне приходится себя в этом убеждать. Я хочу прорвать великую пустоту, словно пузырь, стать всеобщим коннектором, сквозь который проходят сети, уничтожить принцип разделения, молчание всеобщего радиоэфира, повернуть вспять гниение, получить власть над материей. Я хочу, чтобы телепатией было, о чем говорить."
Фильм, впрочем, не о прорыве пустоты, а о ее полном, окончательном доминировании над жизненным циклом. Это плохое кино, потому что оно обесцвечивает все вокруг, оно отвратительно. Это хорошее кино, потому что от него становится жутко. Я бы предпочла его не смотреть, оставив любителям погалдеть о мастерстве режиссеров. Я прочитала в одном тексте, что это фильм о любви брата к сестре. Бгаа, этот фильм имеет отношение к любви такое же, как эта картинка:
Непростительно то, что Ноэ зацикливает бэд-трип, приравнивая его к циклу реинкарнаций и подкрашивая, словно дешевенькой акварелью, уютным свечением чужой вагины, в которую тычут членом. Кому ты врешь, Гаспар Ноэ? Из пустоты нет выхода.
После просмотра этого фильма для меня стали кристально ясны две вещи.
Первая — Гаспар Ноэ ненавидит эпилептиков. Собственно, он вообще всех своих зрителей недолюбливает, ему нравится, когда у них кружится голова, когда их тошнит, когда у них кишки выворачивает наизнанку, ну и так далее. Но эпилептиков он особенно отчаянно ненавидит. Он искренне хочет, чтобы ни один из них не пережил просмотра ни одного его фильма, и поэтому второй фильм подряд херачит в кадр вращающуюся камеру, ничкочастотные шумы, и стробоскопическое сверкание.
И вторая: Гаспар Ноэ — близкий друг Яна Кунена. Очень близкий. Практически родственник. Невозможно себе представить, чтобы два человека синхронно вставляли в свои картины кислотные галлюцинации, состоящие из светащихся кракозябр, не будучи при этом очень близкими друзьями, практически родственниками.
"Вход в пустоту" — довольно хорошо сделанный и не лишённых приятных ништяков, но умопомтрачительно утомщяющий двух-с-половиной-часовой трип, состоящий из гигантского числа снятых "вертикально сверху" планов, где смешивается реальность, воспоминания, фантазии и представления главного героя — только что застреленного парня по имени "Оскар". Фильм демонстрирует потрясающую, какую-то неземную красоту Токио — безусловно, очень особенного места — и ещё почему-то всё время просмотра меня не покидало слово "некропорно". "Некро" — вероятно, потому, что фильм мы смотрим глазами мертвеца, а порно в картине просто так предостаточно.
Собственно, уже написанного достаточно, чтобы каждый читатель принял для себя решение. Один из редких фильмов, где внутри в точности то же, что на обложве. Если вы такое любите — вам сюда. Если нет — лучше посмотрите что-то другое.
