Изначально этот фильм Киаростами мне не понравился, так как я сочла способ самоубийства, который выбрал главный герой, и его поведение смехотворными, неубедительными и отвратительными одновременно. Однако даже при таком раскладе это хорошая работа. Мы сразу сталкиваемся с неприятным господином, ведущим машину, и пристающим ко всем, кого он встречает, со странной просьбой — дать ему забраться в дыру в земле, а утром подойти и позвать его по имени. Сначала странная просьба пугает солдатика, убежавшего в итоге в холмы, лишь бы избавиться от непонятного мужчины. И впрямь — кто знает, чего ожидать от этого настойчивого и надменного господина. Затем герой находит новых людей для того, чтобы отравлять им день своим противоестественным желанием. Самое отталкивающее заключается в том, что он не может убить себя, не прибегая к ненужной помощи окружающих, ему обязательно нужны помощники. Он не решил, хочет ли он умирать, но никто из встреченных им людей не возвращает гнилому человеку тягу к жизни.
Съемка оставляет впечатление присутствия, камера снимает чуть сбоку, делая соучастником. Иранский реализм выглядит таким живым, что сопротивляться его обаянию трудно. Здесь важен процесс, восприятие людей, нюансы их общения, не скрашенные драматургией. Рабочий, сидящий на вышке, зовет героя выпить чая и перекусить, по-дружески предлагая участие, но не тут-то было, это не останавливает господина Бадию. В отличие от европейских драм, где все равнодушны к попыткам героя цепляться за жизнь, здесь, кажется, все сигнализирует о том, что желание господина Бадии — идиотское, себялюбивое и почти кощунственное, но он не откликается на сигналы. Каждый из людей, встреченных героем, более настоящий, чем герои репортажей документального кино. Кульминацией фильма является появление мудрого старика, который добротой и рассудительностью трогает даже зрителя, но не героя, все более жалкого, неприятного, нервозного. С каждым часом к закату он становится более и более отдаленным от остальных.
Но что мы знаем о том, что заставляет героя так поступать? Он не говорит о причинах поступка ни слова. То, что в обычном состоянии кажется напыщенным или раздражающим, при наличии трагедии выглядит закономерным. Герой закрыт для внешнего воздействия, любые аргументы лишь раззадоривают его воспаленное эго. Вкус вишни, о котором рассказывает дед, для него банален и далек, потому что рот героя уже забит землей. Интересно, что многими посмотревшими высказывается версия о гомосексуальности Бадии, приходило это в голову и мне.
"Вкус вишни" — это фильм, в котором идея о греховности самоубийства иллюстрируется не словами, а одним лишь лицом господина Бадии, демонстрирующим все оттенки ошибок. Нелепость его решений, жестокость его действий, когда он предлагает деньги за ассистирование в самоубийстве, не думая о том, каково будет при этом людям, надменная напористость и невероятная глухота, которую он демонстрирует, — все это отвращает от решения гораздо сильнее, чем могла бы любая проповедь. Киаростами сталкивает жизнь и смерть, не кидаясь в крайности, не живописуя красоты или ужасы, — ничуть нет, все здесь предельно просто кроме вычурных фантазий Бадии. И простота жизни почему-то пробирает сильнее всего. Хочется дать Бадие по шее, отобрать деньги, отправить работать в поле.
Но особенно доставляет то, что у фильма нет концовки, поэтому зритель так и не узнает, вытащили ли господина Бадию из дыры или нет. Можно делать ставки.