Если верить этому фильму, Роберт Говард, автор любимых нами героев вроде Конана и Соломона Кейна, был зацикленным на себе маминым сынком, плохо приспособленным к жизни. На писателя-исследователя, врывающегося на крайние уголки земли, вроде Джека Лондона или беглого преступника (если он существует) Грегори Дэвида Робертса приходится множество писателей, чья внешняя жизнь была крайне бедна и компенсировалась фантазией. Скажем, Эмили Дикинсон. А уж после биографии Лавкрафта удивляться таким раскладам и вовсе было бы глупо — Лавкрафт и из дома-то почти не выходил, так что на его фоне Роберт Говард — настоящий герой.
"Весь огромный мир" снят по мемуарам Новелин Прайс, которые она написала на старости лет. Новелин была, похоже, единственной женщиной кроме матери, с которой у Говарда были какие-то внятные взаимоотношения. Можно ли снять интересный фильм на таком материале? Для этого нужно быть настоящим гением. Режиссер гением не является, к тому же Говарда играет крайне отталкивающий Д'Онофрио, постоянно говорящий "эй, детка" и размахивающий руками в приступах фантазий о срывающем покрывала с чресел далеких красавиц Конане. Будь это кто угодно другой, фильм получился бы историей о неудобном для жизни романтике, но у Д'Онофрио Говард — это постоянно потеющий неприятный тип. Роман Новелин и Говарда раскрыт как взаимоотношения упертой деревенщины, зациклившейся на несуществующих мирах, и боевой, удивительной девчонки, воззрения на мир которой гораздо более прозаические. Ей хочется описывать жизнь людей из хижин, а Говарду это противно — чем дальше от реальной жизни, тем лучше для него. Но на этом разница между ними не исчерпывается — Говард видит свое будущее только в романах и рассказах, а Новелин на роль восхищенной женушки, которая будет готовить ему пирожки и смотреть в рот, подходит мало.
Фильм скучноват и был бы совсем пропащ, если бы не игра Зеллвегер и не ее удивленное лицо. Я даже не подозревала, что у нее такой приятный голос, которым удобно проговаривать девчоночьи угрозы.
Мы с Зиличем как-то обсуждали серию про Конана, которую почти полностью писали отечественные авторы, скрывающиеся под громкими псевдонимами. И я сказала, что было бы забавно написать книгу про то, какова на самом деле была жизнь тех негров, что писали про героического, раздирающего пасти львам Конана. "Не, — не согласился Зилич. — Не стоит. Раз сам Говард вышиб себе мозги в квартире с мамой, то чего ждать от остальных". Посмотрев этот фильм, я должна с ним согласиться.
С другой стороны, становится ясно, что живая фантазия многих авторов — результат их несчастливой и неполноценной с точки зрения большинства жизни. Будь они счастливы, мы бы их тексты вообще никогда не читали. Жизнь жестока.