Фильм снят по графической новелле Фрэнка Миллера, представляющей собой фантазию на тему битвы при Фермопилах в 480 году до нашей эры. Ни новелла, ни фильм не претендуют на историческую достоверность (Зак Шнайдер в одном из интервью сказал, что помимо прочего даже техника боя спартанцев была сильно изменена, "чтобы смотрелось круто").
На создание комикса Фрэнка Миллера вдохновил фильмом "300 спартанцев" 1962 года, который он посмотрел в детстве. Его представления о героях и героизме сильно изменились под воздействием жертвы спартанцев.
В оригинальной графической новелле все спартанцы были с обнажёнными животами и грудью, так что всем актёрам, игравшим стартанцев, пришлось побрить грудь, и провести около 6 недель физической подготовки, чтоб вместо пивного брюшка были кубики пресса.
Фильм был снят за 60 дней.
Фильм почти целиком был снят в Монреале на зелёном и синем фоне; лишь два съёмочных дня были проведены в Лос-Анжелесе, где на натуре снималоль приближение лошадей к Спарте. Фон для съёмок был в 90 процентах дублей синим, и лишь в 10 процентах — классическим залёным. Синий был выбран, потому что, во-первых, он не такой яркий, что лучше вписывалось в графическую парадигму фильма, а во-вторых, красные одежды спартанцев на нём лучше смотрелись. Эстеты, блин.
Пост-продакшн продолжался почти год. В качестве рабочих использовались программы Avid, но HD cut также делался на Final Cut Pro. Изображения в 3D делались с использованием Maya, XSI, и Lightwave. Композиции 2D делались со Shake, Inferno, Fusion, и Combustion. Разработчики предпочитали платформу Macintosh, но значительная часть картины делалась на Linux. Цвет делался компанией Truelight software. Большая часть картины снималась на высокой скорости, от 50 до 150 кадров в секунду (при норме в 24), и потом перегонялась в HD SR плёнку и quicktime, а HD quicktimes стали базой для HD preview cuts. (там, окуда я почерпнул эту информацию, ещё много такого; но поскольку я лично ни черта не понимаю, на этом я остановлюсь).
В фильме 1500 дублей, из них в 1300 присутствуют компьютерные визуальные эффекты.
Разработка компьютерных визуальных эффектов велась разными людьми и компаниями, разбросанными по трём континентам.Версия для печати
Владимир Гордеев:
От Эйзенштейна и Рифеншталь к Шнайдеру и Миллеру: заокеанский привет родине ислама
В кинотеатр шел с опаской. Ибо помнил, как дважды пытался осилить "Город грехов", и оба раза терпел поражение, вынесенный с поля боя на крепком щите глубокого сна. Но "300" я смотрел в кинозале, и хоровое блокбастерное пение, громкие крики тыкающих друг друга копьями и мечами бойцов, лязг бронзы и железа не дали мне уснуть. Хотя закадровый голос делал всё, чтобы я повесил нос и забылся. Этот, сука, блять, монотонно-рокочущий закадровый голос, объясняющий беспрерывно, куда спартанцы идут сражаться, зачем, за что, — самое худшее, что может быть в художественном фильме. Если бы Хичкок дожил до наших дней, его бы подвела даже знаменитая британская выдержка. Он бы хлопнул кепкой о колено и воскликнул: "Да они рехнулись!" Мэтр избегал в своих фильмах лишней болтовни даже между персонажами, ибо считал, что обо всем должно сообщать изображение, а Зак Шнайдер и Фрэнк Миллер на протяжении двух часов сыпят комментариями по поводу своего, скажем прямо, в высшей степени незамысловатого сюжета. Эти комментарии, по образу и подобию парового молота, должны вбить в голову ужратого пивом и попкорном зрителя всё величие подвига спартанцев. А и то верно: зритель не чувствует реальности Подвига — уж слишком эстецкую, глазированно-гламуризованную, комиксоидную и фантастическую картинку преподносит ему экран.
Так-то, конечно, графика в этом костюмно-сиджиайном боевике на высоте. Ничего сверхъестественного, но — классно. Если не считать, конечно, тощего волчару, словно сбежавшего из "Американского оборотня в Лондоне". В жертву картинке был принесен даже драйв. Удивительно, но в фильме он отсутствует абсолютно. Другой боевик на историческую тему, "Апокалипсис"Мела Гибсона, по сравнению со "Спартанцами" выглядит как Ахиллес по сравнению с черепахой!
Интересней другое (впрочем, если бы фильм был снят лет семь назад, — это "интересное" можно было бы с легкостью отринуть). Нынче "300 спартанцев", благодаря своей утрированности, а следовательно, сказочной иносказательности, воспринимается как актуальное политическое кино. Притча! Разумеется, персы под предводительством Ксеркса символизируют мусульманский восток (а также мусульманскую северную Африку, — отсюда и негры). 300 отважных героев противостоят исламу. Представитель западной цивилизации, спартанский царь Леонид, прямо говорит своим воинам: мы должны принять бой за свободу и разум. Мы должны задать жару этим варварам.
Конечно, военно-тактические (технические) достижения Греции (Америки) несравненно более высоки, чем научные достижения персов (Ирана) (и, уж разумеется, варваров нельзя допускать к такой страшной силе, как ядерное оружие). Однако, в коллективном разуме просвещенного запада немало сумерек и мракобесия. Поэтому незнакомый, чужой и враждебный восток принимает в массовой культуре (доступной и понятной каждому болвану), представителем коей является фильм, форму фантастическую, гротескную, кино-литературно-архетипическую: на крохотный отряд спартанцев (кстати, ни разу я не смог насчитать хотя бы сотни спартанцев — в кадр неизменно попадало максимум несколько десятков) лезут тролли, гоблины и орки. Самая грозная сила — "бессмертные", жестокие бойцы, носящие серебряные маски. Традиционный закадровый комментарий сообщает, что эти бойцы сотни миллиардов лет находились в повиновении Ксеркса, он их чмарил, гнобил, и они превратились в гвардейских роботов, беспрекословно исполняющих любой приказ хозяина, с готовностью идущих ради него на смерть (бессмертные — суть те же смертники, обретающие восхитительное бессмертие на полях сражений с неверными). В данном случае "бессмертные" — безусловно мусульманские женщины, серебряные маски — их хиджабы, а гвардия — это ни что иное, как гарем. Проведя сотни лет в паранджах, женщины потеряли румяный цвет лица и отрастили клыки. Очень хочется увидеть эти лица ("покажи личико, Гюльчитай"), и один из спартанцев сшибает чачвану с поверженного врага. Действительно: клыки.
Прорицательская беседка на вершине горы являет собой современную западную христианскую церковь, беспомощную, бесполезную, бессмысленную, сдавшую все рубежи, существующую лишь в качестве красивого символа. Отказываясь замечать исходящую с востока угрозу, жрецы копошатся в своих страстишках и разврате. Вместо того, чтоб поднять паству на борьбу с врагами, они трахают юных красоток (а современные пасторы тратят силы на длительные прения о запрете/разрешении однополых браков среди священников), да сбирают пожертвования у людей, которые посещают храм не из глубокой веры, но лишь по традиции — ровно как царь Леонид. Предсказания этих уродов имеют огромную ценность. - О, жрецы, каков будет исход битвы? - А сколько вас будет? - Триста. - А их? - Мульён! - Тут надо посчитать на калькуляторе... Отличный повод показать стрип-шоу и выебать очередную девку!
Подлец Терон из совета Спарты, выступающий за сдачу города врагу, является не Иудой-христопродавцом, а дипломатом-подонком, "который вступает в переговоры с террористами". На него был нацелен и достиг успеха второй фронт наступления ислама. Как известно, ислам борется с неверными двумя основными способами: либо мечом, либо подкупом. Сам же совет представлен сборищем старых безвольных дебилов-гуманистов, которые даже не в курсе, что происходит в их городе, и что кто-то пошел на войну и проливает за свободу кровь.
300 спартанцев терпят поражение. Но они подают пример всему свободному миру. С исламом надо биться насмерть. Иначе персы (мусульмане) не остановятся до тех пор, пока не подомнут под себя весь мир. И тогда все бабы будут ходить в пенджабах, а те, кто гордо отвергнет ислам и величайшего из людей, пророка Мухаммеда ("богоподобного" Ксеркса), — станут рабами правоверных.
Компания "Уорнер бразерз" сделала очень грамотное агитационное кино. К нему не придерешься, не подашь на фильм давно уже всех заебавший иск "за оскорбление религиозных чувств". Фильм мало того, что основан на реальных исторических фактах, так Шнайдер с Миллером еще и громогласно открещивались во время рекламной кампании от любой достоверности и прочей правдоподобности своего детища. Наступают времена, когда Америке приходится гнать пропаганду в широчайшие массы, используя эзопов язык. А все почему? Политкорректность, с успехом заменившая жесткую цензуру, плюс страх перед перенаселенным, гомонящим и угрожающим на все лады третьим миром. Интересная начинается история.
"300" — первый фильм за последние полгода, после просмотра которого мне захотелось немедленно пересмотреть его ещё раз. Только отсутствие денег ещё на три билета для себя, жены и дочки, которых я потянул на фильм вместе со мной, помешало мне реализовать это желание. Кстати, первые слова, которые моя 14-летняя дочь произнесла, выйдя из зала, были "я хочу этот фильм на DVD в хорошем качестве!". Уже только за это фильм заслужил 5 баллов, которые я ему поставил.
Помню, когда-то давно на сайте "proza.ru" у нас было развлечение: мы коверкали названия фильмов, заменяя любое существительное на слово "пидорас". Особенно красиво это звучало тогда, когда название фильма было длинным, скажем "Страх вратаря перед одиннадцатиметровым ударом". Я тогда предложил вариант "Страх вратаря перед одиннадцатиметровым пидорасом", который, помню, всем понравился. Так вот, если бы мне поручили придумать оригинальное и запоминающееся название для фильма "300", я бы назвал его "Бесстрашие вратарей перед 11-метровым пидорасом". Ибо, в сущности, название это раскрывает как суть фильма в целом, так и все наиболее важные его элементы.
Вратари.
"300" и "Троя", представленные в разделочной на этой неделе, демонстрируют нам два диаметрально противоположных подхода к построению фабулы в историческом кино (подробнее об этом я расскажу, пожалуй, в рецензии на "Трою"). Автор комикса Фрэнк Миллер и автор картины Зак Шнайдер (он же Снайдер) опирались в большей степени на сказочника Геродота, нежели на современную историографию. Помимо откровенно фэнтезийных элементов, вроде слонов с носорогами, бессмертных воинов и диких чудищ с мечами вместо рук, основная разница между геродотовской и современной официальной историей в части рассказа о 300 спартанцах заключается в причинах, по которым отряд был столь мал. Современные историки считают, что Леонид со своими спартанцами прикрывал отход основной армии, и потому оставил лишь горстку людей, задачей которых было сдерживать врага хотя бы сутки в узком фермопильском проходе. Геродот же излагает легенду, по которой царю не дали собрать армию жрецы древних богов, то ли подкупленные Ксерксом, то ли просто перепуганные перспективой войны с персами.
Разница в действительности куда большая, чем может показаться на первый взгляд, и касается она в основном двух моментов.
Во-первых, если Леонид лишь прикрывал отход армии, тогда стоит признать факт, что армия отступала. А это уже разрушает тот фантастический ореол вокруг спартанской военной машины, сформированный Геродотом, и столь старательно перенесённый на комиксные рельсы Миллером. Мы должны будем признать, что спартанцам, так же, как и всем остальным, был свойственен страх, слабость, и как минимум знание военной тактики, от которой у спартанцем Миллера и Шнайдера остался лишь постулат "пизди всё, что движется".
А во-вторых, это существенно изменяет главную цель похода Леодина. Ведь согласно официальной истории, Леонид должен был СДЕРЖИВАТЬ врага в фермопильском проходе — по крайней мере, сколько сможет (что, конечно, ничуть не преуменьшает подвиг самопожертвования). А по Геродоту Леонид пошёл к Фермопилам ВОЕВАТЬ, собрав всего три сотни воинов. Это действие, в сущности, с точки зрения конечного результата мало чем отличается, но трудно не согласиться, что выглядит оно куда более геройским. Что может быть более пафосного, чем отправиться на войну против миллионной армии, взяв с собой 300 солдат!?
Именно таким — пафосным донельзя, наигранно героическим, фонтанирующим сильными эмоциями — и предстаёт деяние спартанцев в этом кино-комиксе. Это 300 человек, отправившихся до последнего защищать ворота — название "Фермопилы" в картине переведено буквально — ворота, которые могут стать для армии Ксеркса входными воротами в Грецию, а могут стать тем замком, который он поцелует перед поворотом назад домой.
Пидорасы.
В фильме не так уж много действительно ярких и сложных типажей, созданных не на компьютере. Положительных героев, скажем — так всего два. Но нельзя не признать стопроцентного попадания авторов фильма с кастингом.
Леонид-Батлер — прекрасен. Батлер вообще рождён, чтобы играть царей, и здесь, со своим накачанным прессом, сильным взглядом и мощным рок-н-рольным голосом, он великолепен. Прекрасна и Царица-Хэди. Мне последнее время вообще всё чаще нравятся голливудские актрисы с русскими именами: Вера Фармига, Лена Хэди. Хэди — это практически Батлер в юбке, такая же прирождённая королева, как и он. Если когда-нибудь будут делать фильм про Маргатер Тетчер или, там, Юлию Тимошенко — главную роль должна играть Хэди-па-любому, и неважно, насколько она будет непохожа на оригинал.
Что же касается отрицательных персонажей — то, даже несмотря на то, что их роль в фильме преимущественно сводится к получению пиздюлей, их число и многообразие куда интереснее.
Главным, и, конечно, беспрецедентным пидарасом является Ксеркс. Огромный, трёхметрового роста, педрила с выщипанными и накрашенными бровями, чересчур увлёкшийся в детстве пирсингом, действительно напоминает бога — в том смысле, что относит нас к совсем другой, не древнегреческой, а христианской культурной традиции, дьявола которой он репрезентует. Он силён, но не давящ, а скорее вкрадчив. Он — словно голос, звучащий у тебя в голове. Он пугает, и даёт надежду, он искушает и вдохновляет, но он всегда представляет собой элемент инородный, чуждый твоему телу и твоей душе. Мне сложно сказать, насколько удачен сам образ Ксеркса (с точки зрения исторической достоверности, так он и вовсе выглядит перебором, но не поебать ли нам в таком кино историческую достоверность?), однако нельзя не признать, что в рамках концепции Ксеркс получился великолепным.
Не менее восхитительно и прочее пидорасье всех видов и мастей. Вообще, мне так кажется, что Миллер скоро постепенно скатится в совершенно ядрёный трэшак — где он будет чувствовать себя, как рыба в воде. Ибо то невероятное число невообразимых уродцев, с такой любовью и нежностью показанных им, выдают в нём морального собрата Питера Джексона и Зака Шнайдера (который вернётся ещё к своим зомби, никуда не денется — от судьбы не уйдёшь).
Отдельно хочется выделить горбуна — ибо это персонаж, если можно так сказать, стратегический даже не для истории, а для философии картины. Когда он возник в сюжете, я подумал — да, вот оно, Миллер и Шнайдер спорят с жестокостью спартанских порядков. Мол, можно родиться уродом, и всё равно быть хорошим человеком. Куда там! Тут же мои слова опровергаются, подводя меня к сакраментальному: от судьбы не уйдёшь. Рождён евреем — продай мать уродом — быть тебе плохишом. И все остальные плохиши — также знатные уродцы.
Великолепны жрецы древних богов — явно поеденные то ли проказой, то ли сифилисом слизистые похотливые старички. Прекрасны бессмертные — также разлагающиеся заживо. Тварюка, что бессмертные тащили на цепи — пожалуй, самый зрелищный персонаж в плане экранного действия за всю картину. Я уж не говорю про тварюку с мечами вместо рук, выполнявшую функцию штатного палача Ксеркса. Да что там говорить — все хороши, все красавцы. Недаром фильм снимался каких-то жалких два месяца, а потом год на трёх континентах рисовались эти тварюки. Я в восхищении.
Бесстрашие.
Примитивность, пафосность, и громогласность картинной философии не только не раздражают, но наоборот, а рамках фильма выглядят явно гармоничными элементами. Гипертрофированность красоты и силы спартанцев, столь явно преувеличенная пидерастичность Ксеркса и всех его уродцев, сразу задают игровую плоскость: да, это комикс, а ты чего ждал?
Это песнь бесстрашию, любви и ненависти, песнь простоте и силе, песнь, наконец, беспрестанному и эстетически совершенному мочилову. Основная мысль картины — в оправданности жертвы — лучше всех была сформулирована сто лет назад Максимом Горьким. "Пускай ты умер, но капли крови твоей горячей, как искры вспыхнут во мраке жизни, и много новых сердец зажгут" (цитирую по памяти, но, думаю, не сильно ошибаюсь). По крайней мере, в этом нас пытаются убедить авторы картины.
Хотя на поверку оказывается, что совсем не так прост чёрт, как его малютки. Если копнуть в экранную модальность чуть поглубже, раскроется целый веер сверх-посылов разной степени глубины: от нелюбви к неграм и гомосексуалистам, и обязательной эвтаназии уродов до супружеской верности и боли невысказанных чувств.
Так или иначе, а моё впечатление от фильма ещё слишком свежо, чтобы нырять в глубины (сказал про "нырять" и вспомнил единственный неудачный момент в плане спецэффектов: когда лицо летающей жрицы показали крупным планом, и стало очевидно, что она находится под водой). Вот пройдёт годик, посмотрим фильм три-четыре раза, тогда и будем судить.
А пока мне остаётся сказать только одно: я в восхищении. Прекрасное, эстетически совершенное мочилово. Причём доставляющее не эстетический шок, а эстетической наслаждение каждым кадром, где руки, ноги и головы отлетают легко, словно едва держались, а сказка так тесно переплетается с реальностью, что ты уже забываешь, где ты сам.
ЗЫ: не напомните, где я мог видеть актёра, который играл эдакого прыгуна, что говорил "будем биться в тени"?
Феликс Зилич:
спартаковские больщики будут ужинать в аду
Блокбастеры 2007 года вызывают какое-то очень странное ощущение. Ощущение легкого междусобойчика. Если точнее, то четкой ориентации на вполне конкретные зрительские группы. Если раньше, всего лишь пару месяцев назад, любой зритель мог оторваться от станка и пойти в кино получать свой блокбастер, то теперь ему приходится тщательно следить за своим выбором. Взять для примера фильм “Призрачный гонщик”. Совершенное никакущее кино, но вот в качестве фильма для детей в возрасте 7-10 лет — почти шедевр. С “Черепашками-ниндзя” такая же ботва. Если ты за таргет-забором, то тебя вполне могут отвести в психушку прямо из кинозала… 300 — кино из этой же категории.
Есть мнение, что рядовому самцу нужно совсем немного. Пожрать, посрать и выебать самку. Это серьезная идеалогическая ошибка. Тех, кто так считает и говорит, рядовые самцы считают за пидарасов. Они просто знают, что нормальному самцу также крайне необходимо единение с природой. Или со стихией. Чтобы можно было круто поколбаситься и поорать. В современном городе функции стихии и природы выполняет толпа. А какое самое безопасное место для пребывания в толпе? Это трибуны стадиона.
Зак Снайдер это прекрасно знает. Он вообще всю жизнь снимает рекламу для футболистов. Это было прекрасно заметно еще в рекламном трейлере, представлявшем из себя по большому счету нарезку крутых спортивных моментов. Помните как спартанец забивает трехочковый в голову персидского посла. А тот в ответ кричит — “Суки, я вам сейчас свет на стадионе выключу”. А спартанец в ответ — “похуй, у нас с собой фонарики!”
Мне, похоже, ужасно повезло c просмотром. Нас было двое, людей с весенним обострением. За полтора часа экранного времени (хе-хе… два тайма) мы выжрали восемь литров пива и трехлитровую банку грибов. Банку случайно разбили еще до начала просмотра, поэтому грибы пришлось жрать вместе со стеклом. Непередаваемое, скажу вам, ощущение грызть стекло под крики про ужин в аду.
Отдельный приятный нюанс — это попытка посмотреть “Письма с Иводзимы” сразу после “300”. Просмотр оборвался минуте на тридцатой, когда японский офицер поставил солдату боевую задачу. “Нужно любой ценой защищать этот проход в скалах. Ты меня понял, рядовой номер 306?” После этой фразы все дальнейшее воспринималось как откровенная пародия на Снайдера. Пришлось отложить на другой день.
Хотелось бы, чтобы после этого заголовка можно было ничего больше не добавлять. Чтобы это была суть, тема и идея, соль, квинтэссенция всего кинофильма. Ролик сносил крышу и вызывал нервный тик. В Голливуде обычно берут исторический пласт и выделяют любовную историю, независимо от того, что важно в первоисточнике. Греки, ирландцы, террористы, революция, Владимир Ильич или царствование Елизаветы Второй, — из всего этого сценаристы обычно вычленяли чью-то с кем-то любовь. А Миллер пообещал своим стилем, что ему наплевать и на любовную линию, и на все остальные линии, лишь бы было крутое мочилово. Но — вот воистину сюрприз — обещанной динамики в фильме не оказалось. Ту самую... нет, Ту Самую сцену из ролика в фильме развезли и размазали. Вот ведь черт.
"300" меня серьезно разочаровали. Все, что не касается битвы, в "300" убого. Это настолько тупой, сырой, банальный фильм во всем, что не касается боевых сцен, что у меня даже язык не поворачивается описывать это, чтобы увлеченные маскулинной энергией картины зрители меня не побили. Ужасна жена Леонида, ужасен и банален Ксеркс, оскомину и неприятие вызывает вожделеющий жену царя парень из массовки (зачем?) — все они убивают кино. Когда я вижу накаченных мужиков, ржущих, как кони, под щитами, в которые вонзаются тысячи стрел, мне весело и приятно. Когда же передо мной пытаются замаскировать отсутствие смысла как такового ненужными диалогами, мне становится противно. "300" нельзя анализировать, потому что анализировать в них нечего. "Город грехов" того же Миллера принес с собой внушительный багаж, "300" не принесли ничего кроме сцены у колодца и физиономии Леонида, идеально подходящей для фотожаб. Торжество техники над смыслом, причем летящая в разные стороны кровь, напрыгивающие на врагов спартанцы и все остальное начинают при отсутствии начинки, смысла, сущности быстро надоедать. Как я и предполагала, дважды войти в ту же реку не получилось. Или так: "Город грехов" в своей нуарной загадке и брутальности — для интеллигентов, а "300" — кино для конюхов. Хм. Хотя конюхов оскорблять не хочется.
