Режиссер:
Дэвид Джейкобсон. Сценарий: Дэвид Джейкобсон, Оператор: Энрике Чедиак, Композитор: Питер Сэлетт, Продюсеры: Дэвид Джейкобсон, Ставрос Мериос, Билл Мильоре.
В главных ролях: Эдвард Нортон, Ивэн Рейчел Вуд. В ролях: Дэвид Морс, Рори Калкин, Брюс Дерн.
Владимир Гордеев:
"Это случилось в долине": Если что-то кто-то где-то...
Утомительное зрелище — этот пыльный, нарочито медленный modern western "Down in the Valley", вызывающий любопытство разве что персоной режиссера и сценариста Дэвида Джейкобсона: как никак, именно ему предстоит экранизировать "Пикник на обочине" братьев Стругацких. Лично я склонен делать неутешительные прогнозы. Однако, тут у нас не сообщество стариков-лесовиков, и вернемся все же к нашим баранам, точнее к тем, кто их погоняет. К ковбоям, короче. Центральный персонаж картины — ковбой-бомж Харлан (Эдвард Нортон). В него влюбляется школьница Тоуб и, как это водится у современной беспринципной молодежи, потерявшей всякие соображения о морали, православности и соборности, немедленно соблазняет этого наивного тощего мужичка с тупой улыбочкой из-под широкополой шляпы. А он вроде как втрескивается в нее. У Тоуб есть папа-полицейский и младший брат-дебил (его играет брат Маколея Калкина — Рори). Здесь Джекобсон обращается к традиционной теме "отцов и детей", вынуждая строгого отца чмарить заезжего ковбоишку, а в отношении дочери предпринимать воспитательские меры. Интересно, что режиссер не пытается излишне заострять конфликт. Драматические сцены драматично не выглядят, и даже когда дуло полицейского револьвера приставляется ко лбу Харлана, создается впечатление полной безопасности, даже какой-то рутинности происходящего. Любовная линия, так же как и тема "отцов и детей", растворяется в унынии изможденного летним солнцем провинциального городка, расположенного в пустыне, в десятке километров от побережья океана. Даже своих персонажей режиссер лепит намеренно-неинтересными, глуповатыми, с даунически-приоткрытыми ртами, будто прибредшими в этот фильм из "Кен Парка" Ларри Кларка — и здесь, и там воспевается (вернее, с провинциальным акцентом неразборчиво пробубнивается) тоскливая жизнь заштатных городков и вечно сонных их жителей. Но когда эта апатия охватывает всю без исключения съемочную площадку, а также монтажный стол, и даже, как будто, кинопленку, которая сворачивается в толстый сонный клубок, становится, честно говоря, не по себе. В фильме есть точка экстремума, достигнув которого, действие начинается развиваться, ускоряться и раскочегариваться, — но эта точка экстремума является виртуальной, ненастоящей. Из мелодрамы фильм превращается в вестерн или даже в психологический триллер, но действие остается на месте. Как говорят футбольные комментаторы, "игрок только обозначает борьбу". Поэтому трагический финал воспринимается с радостью. Наконец-то поставлена точка, и ты избавлен от дальнейших псевдомучений вымышленных персонажей.
Алексей Нгоо:
Ковбои, револьверы и отцовская любовь.
Фильм "Down in the valley", остроумно переведённый прокатчиками как "Это случилось в долине" выдался по-своему неплохим и как большинство американского кинопродукта внятным и ёмким. Но вот его затянутость похерила хорошие качества. Один из атрибутов хорошего фильма — это краткость, при чём тут нельзя забывать старика Эйнштейна с относительностью. Ясно, что иной часовой фильм может длиться дольше иного сериала. Так вот этот фильм в лучшем из миров был бы длиннее "Твин Пикса".
Начинается всё с дотошной обрисовки ситуации. В нескольких сценах нас знакомят с обитающей в прекрасной долине Сан-Фернандо семьёй из трёх человек — папа, сын и дочь. Где мать неясно, да это и неважно. Важно то, что отец растит детей в одиночку. И не менее важно то, что не особо у него получается, очевидным это становится при взгляде на сына Лонни (в исполнении единокровного брата Макалея Калкина). Тот ходит мрачным привидением, боится темноты, выходить предпочитает в окно и шагу не может ступить без сестры Тоуб. Она для него ориентир, ролевая модель на его нелёгком пути взросления. Как результат — похож он на некое бесполое существо, а вовсе не на нормального американского подростка. Типа, как растение выросшее без света имеет странный белый цвет, так и мальчик, выросший без отца (ну или с презираемым отцом) не имея примера мужественности принимает странный и непрезентабельный для продолжения рода вид. Или ещё инбридинг — утёнок воспринимает за мать-утку первое увиденное им существо, в итоге тутёнок вырастет тобатькой, котик — поросёнком, а теловетек — тевотькой.
Дочь тоже не в восторге от отца, но будучи человеком значительно более самостоятельным, цельным и самодостаточным не демонстрирует это фенотипически:). В конце концов отец её не ролевая модель, а характер, который она будет искать в будущем муже. В принципе её поведение обычно для подростка — дерзит, шокирует, выпендривается — вобщем всеми силами демонстрирует внутреннюю неустроенность и неуверенность в собственных силах. Отец не то, чтобы какой-то плохой, просто водит в дом баб, включает стогача и вообще он шериф. Надо понимать, что баб сын и дочь ревнуют к матери, и как следствие не держат отца за авторитета и строгач его воспринимают как превышение полномочий. Мол, коли у самого рыльце в пуху, то кто ты такой чтобы командовать?
Однажды, едучи с друзьями на пляж загорать и купаться дочь видит на автостоянке милого тихого мальчика 40 лет (перекати-поле Харлана) в исполнении Эдварда Нортона. Заглядевшись на смазливую мордашку, трогательную и неуместную ковбойскую шляпу, в купе с мягкостью и податливостью, поделённую на какую-то исконную деревенскую прочность она не замечает как влюбляется в него и приглашает поехать на пляж. Тот без лишних слов бросает работу и рвёт с ними на море, которого он никогда не видел. На пляжу потрясённая его опасливым отношением к воде, Тоуб обещает спасти его если что, они заплывают куда подальше и тама в окружении вод, водоросли и чаек целуются по-первому. Чем больше она с ним общается, тем сильнее он видится ей альтерэгом отца и она погружается в него как рыбка в море.
Потом как водится Харлан знакомится с братом и очаровывает его. Шикарная картина — сестра нашла мужа, брат — отца. И всё бы здорово, каб не настоящий отец, который возвращается с работы и увидев дома самца-конкурента включает мачо и даёт понять, что тут таким не рады. Более того, как шериф, насмотревшийся самых разных персонажей, он видит Харлана насквозь получше рентгена и готов поклясться, что внутри этого парня нет ничего хорошего. Дочь и сын однако уже сделали выбор и яснозоркий отец теряет в их глазах последние следы авторитета. На следующий же день Тоуб исчезает на всю ночь — пьёт, глотает колёса, колбасит в клубе с Харланом. По её возверту отец пытается поговорить, но одуревшее от колёс и любви чадо подтормаживает и в своём пубертатном бунте против "сильной руки" заходит слишком далеко. Не удалив дело традиционными способами, отец теряет голову и в дело идут мат, оскорбления и рукоприкладства. Он не понимает, что истериками делу не поможешь. Спокойная уверенность и весомость помогли бы ему предотвратить трагедию, да где там.
Между тем герой Нортона найдя себе девчонку не собирается останавливаться. Погуляв с Тоуб, он плотно берётся за брата. Везёт его за город, они стреляют из пистолетов, катаются на лошади. Уверенность и мягкость героя Нортона, его внимание к этому необщительному, "лишнему" мальчику навсегда превращают Харлана в героя Лонни. Более того, вернувшись домой они застают там отца и тот приход в ярость, увидев, что украв дочь незнакомец украл и сына. Следует нелицеприятная сцена, из которой победителем выходит Харлан. Когда возвращается Тоуб, ей становится известно как отец поступил с Харланом. Она сначала приходит в неистовство, между ней и отцом происходит оргия непонимания в которой отец пытается её успокоить и просто поговорить, но она не хочет его слушать, истерит, уходит прочь к своему коханному, выделывающему в кофе разные приколы с едой (пытается залепить дырку в пончике куском другого пончика — молчите фрейдисты — иллюстрируя тем своё душевное состояние). Между ними происходит полилог, в котором выясняется, что Тоуб недовольна поведением Харлана. Вместо того, чтобы подобно Грейс в "Догвилле" втираться в доверие к отцу он пытается подобно Гарри из "Гарри, друга желающего вам добра" банально вытолкать отца взашей и занять его место. Это усложняет их отношения до предела, ведь отец недоволен и на стрёме. Впредь им будет сложно встречаться. Более того, Тоуб вовсе не собирается покидать родной дом, в котором ей якобы "плохо". Если вдуматься, то она хозяйка дома, за ней Лонни и отец, куда она нах пойдёт с этим странным ковбойцем? Не убивать же ейбо индейцев!
Затем нам показывают, что герой Нортона — дно с двойной подкладкой. Скорее всего он не ковбоец нихрена, а просто фанат ковбойских фильмов, возомнивший себя Джоном Вейном или как-там-его. Оставаясь один на один в номере мотеля он начинает разговаривать сам с собой, разыгрывать забавные сценки, писать письма таинственному Джо, поминать долину которая для Харлана — фата-моргана, манящий призрак рая. Заканчивается это тем, что потеряв голову, он подобно герою "Апокалипсиса сегодня: режысёрская версия" стреляет в своё отражение, наказывая себя самого, некую часть души, в которой скапливается всё, чем он недоволен в себе. Зрителю становится ясно, что прошлое у парня тёмно, а на душе тараканы. И вовсе он не милый тюфяк, который пытается наладить отношения с отцом девушки, а именно что захватчик, странствующий самец, пытающийся украсть чужой прайд. Видимо рос он либо сиротой, либо в неблагополучной семье и теперь с жадностью ищет того, что ему не перепало в детстве. Он идёт в еврейский квартальчик, забирается в чужой дом, ворует семисвечник, драгоценности, взамен оставляя письмо, адресованное Джо в котором упрекает адресанта за то, что тот совершил то, что совершил. Что именно остаётся неясно, но видимо этом мифический Джо, будучи подельником Харлана прокинул его или просто соскочил, решил перестать вести преступный образ жизни, за что Харлан затаил на него обиду. И в этот момент личность отца обретает наконец благородный ореол. Зритель понимает, что его агрессия, его деспотизм оттого, что он слишком дорожит своими детьми, однако как мент, привыкший к строгости, аскетизму и тому, что мир полон злодеями, делает это очень уж своеобразно.
Затем начинается триллерная часть. Придя в очередной раз к Тоуб, Харлан не застаёт никого дома, взламывает замок, собирает её вещи и ждёт. Когда она приходит, он предлагает ей уехать. Но, первый любовный порыв Тоуб прошёл и она смотрит на Харлана теперь иными глазами. Ей нужна уверенность и стабильность. Предлагаемый же Харланом вечный трип — не в её стиле. Девочка взрослеет на глазах. Тот как водится не выдерживает крушения своих планов, его вторая, застреленная в зеркале сущность жука-захватчика выплескивается наружу, затаптывая Харлана, и он в состоянии аффекта стреляет в Тоуб. В этом момент домой возвращается отец и Харлан незаметно убегает через окно.
Ночью он приходит в дом и пока отец сидит в больнице около находящейся в коме Тоуб совращает Лонни на побег. Он выдумывает, что стрелял в сестру отец, демонстрирует заранее простреленную на пустыре ногу как свидетельство того, что и ему досталось, и брат, видящий в Харлане Отца соглашается ийти с ним на край света.
Но не тут-то было, начинается патерналистская борьба за мальчика — выполненная в духе какого-нть вестерна погоня настоящего отца-шерифа за мнимым отцом-ковбоем. По ходу выясняется, что Харлан не тот за кого себя выдаёт, он не ковбоец, а некий преступник. Действо в стиле финала "Моего сводного брата Франкенштейна" заканчивается хладнокровным убийством Харлана и мнимым торжеством справедливости. Мнимым потому что вернув всё на круги своя, утвердив свою власть и выразив свою потаённую любовь, отец так и не добивается уважения. В финале Тоуб и Лонни стоят над равнинами Калифорнии и развеивают прах Харлана. На лицах у них — пустота и недосказанность. Они благодарны отцу за то, что он сумел постоять за семью и благодарны Харлану за то, что он заставил отца проявить свои скрытые качества. Однако отцу никогда не победить призрак Харлана в борьбе за души детей.
Ну и мессидж фильма — не доверяйте незнакомцам, цените мнение родителей и не будьте бессовестными буками, с вами был Нгоо.
Дух вестерна и история о том, кто похищает, причем не только в физическом, но и в духовном смысле. Прошлое неравномерно воплощается в застенчивом парне, мучимом идиосинкразией по отношению к тем, кто повышает на него голос. Он болезненно реагирует на вещи, которые любой из нас уже привык сносить, он кажется сумасшедшим. Если кто-то и сумел идеально воплотить историю о человеке не из этого времени, чужаке, затерявшемся в пространстве, то это режиссер "Вниз по долине". Последним — и гениальным — штрихом является финал, в котором герой Нортона просыпается и оказывается в старом городке, возникшем, словно по мановению руки. Кажется, что ты спятил, но на деле он попадает на съемки фильма, и в этой ненастоящей, синтезированной обстановке чувствует себя лучше, чем любой из самых лучших актеров. И хотя он лжец и вор, его влияние неоспоримо.
Той долины, в которую собирался вернуться Харлан, никогда не существовало. И для него неважно, кого он увлечет с собой, главное — отправиться в путешествие не одному. Он даже не человек, а нечто, воплощающее уход, выбор. Несмотря на присутствие любовной истории и девушки, самая важная часть фильма — это развитие событий после того, как она выходит из игры. Фильм — борьба двух мужчин, один из которых теряет влияние на своих детей. Проходимец, вялый паренек появляется — и играючи похищает их души, маня свободой. При этом он вовсе не впечатляет внешностью или манерами, он из тех, про кого говорят странный, но вряд ли сильный или жестокий. Я читала интервью с Нортоном, который сказал, что это такой тип современного вестерна. Все верно: обыкновенная история, перемежаемая противостоянием между своенравной дочерью и склонным к деспотизму отцом, перерастает в мизантропичное параноидальное путешествие, в котором не найдешь концов. На заднем плане маячит еще один из семейства Калкинов, пробующий силы в изображении аутичного ребенка, брата главной героини.
От вестерна здесь осталась мужская дуэль за обладание и чувство оружия. Герой Нортона не походит на хладнокровных стрелков, он невротичен, погружен в себя, порой жалок, но непонятным образом притягателен. Он тот, кто ловит, тот, кто обманывает. Харлан в этом мире чужой, хотя и в мире Дикого Запада он был бы столь же чужим, поэтому легко объясним момент, когда Харлан всписывается в случайно проходящие рядом съемки. Мгновение, удар — и вот он, перед нами тот самый Герой. Мгновенная трансформация. И если кто-то и сможет его победить, то украденные души девушки и паренька, даже при учете того, что он пытался причинить им зло, останутся именно с Харланом, ковбоем-бомжом, а не с кем-то, кто желает им помочь. Замечательное кино, вот что я хочу сказать.
Феликс Зилич:
"Это случилось в долине": открытка из прошлого
Если вы проведете опрос у сотрудников вокзальных касс, то узнаете, что нет ничего более обыденного и смешного, чем люди, опоздавшие на поезд. Некоторые из них вызывают при этом жалость, другие — насмешку, третьи — приступ ядовитого злорадства. Причин для оправданий у опоздавших обычно огромное количество. От элементарной пробки до забытого в розетке утюга и неправильного утреннего фэньшуя. Любому кассиру в этой ситуации понятно только одно — в случившемся виноват вовсе не кассир и не машинист, а сам опоздавший.
“Это случилось в долине” — кино, которое опоздало. И виноваты в этом явно не зритель-кассир, не прокатчик-машинист и даже не Нортон-таксист, а те, кто его снимали. Представьте себе, что “Беспечный ездок” был бы снят в 2005 году с Кристианом Слейтером вместо Джека Николсона в главной роли. Могли бы вы найти хотя бы трех человек, которые проперлись бы с такого фильма? Вряд ли, а вот со старого “Ездока” прутся по сей день. Или представьте, что “Соломенные псы” сняты в 2004 году с Джейсоном Шварцманом вместо Хоффмана? Круто? При хорошей режиссуре — может быть, но тоже очень сомнительно. Уж слишком избитые вопросы и излишне набившие оскомину ответы на них.
Режиссер фильма “Это случилось в долине” — такой же отставший от времени аутист как и главный персонаж картины. Он серьезно застрял в эпохе Сэма Пекинпа и джефферсоновских аэропланов и показывает это каждым своим жестом. Плохо это или хорошо — не будем судить, но один вывод можно сделать из его картины уже сейчас. Ревизионисты — опасные люди, пистолеты которых заряжены самыми настоящими патронами. Товарищ Джекобсон — тоже опасный человек. Он уже снял фильмы про ковбоя Нортона и про маньяка Дамера, а впереди его ждет экранизация “Пикника на обочине”. Вот тогда и посмеемся, вот тогда и порыдаем…
