Рецензия на мультфильм на самом деле мало чем отличается от рецензии на кинофильм. В кинофильме, конечно, есть актерские работы (сейчас, впрочем, когда космические корабли — — актерские работы вовсе необязательны, и множество ролей разнообразнейших актеров могли бы быть не сыграны, а нарисованы — с тем же успехом). В мультфильме, зато есть герои, которые точно так же могут быть придуманы убедительно, вести себя естественно, действовать логично, а могут — нет. Конъюнктура рынка (прошу прощения) такова, что в половине случаев уже не важно, какими слезами плачет герой — солеными или нарисованными.
Сюжет в мультфильме совершенно классический — героические летчики на кукурузниках, Житан без фильтра, владелица бара, похожая на героинь Ремарка, трагедия главного героя (ситуация, очень похожая на "Фиесту" Хемингуэя, только в наглядном мультипликационном варианте), антагонист — тоже, в общем-то, хороший парень (летчики гидропланов другими не бывают!), проигранная первая битва, выигранная вторая… В качестве смутного общего врага выступает фашистское итальянское правительство и их военно-воздушные силы. Все сюжетные повороты можно предсказать, характеры всех героев определить с первого взгляда (например, если у кого красный самолет, то такой человек плохим быть не может). В общем, совершенно неважно, что там происходит, кроме общей классичности этого происходящего. Чувствуется дух и атмосфера, да. Летчики — они такие. Характеры главных (и вообще всех героев) — не просто цельные, а архетипичные.
Мультфильм сделан полностью как фильм — с использованием крупных планов, необычных ракурсов, предметами, выходящими за край экрана и прочим. С другой стороны, многие кинофильмы изо всех сил стремятся походить на мультфильмы — герои, будучи размазаны по асфальту, уронены с четвертого этажа или треснуты столом по физиономии, встряхиваются, обретают привычную выпуклость черт и идут по своим делам. Спецэффекты уравнивают возможности обоих жанров. Это, понятно, создает куда более ясное впечатление, чем механическое смешивание кино и мультипликации, как, например, в "Кролике Роджере".
В общем, как образец чистой стилизации "Порко Россо" вполне неплох. И как мультфильм, подходящий для семейного просмотра — тоже. Во всем фильме никто не погиб!
Порко Россо — очень необычный мультфильм для Миядзаки.
Во-первых, в нём почти нет типично миядзаковского фантастического визуального пиршества. В нём нет летающих глистов, дерьмодемонов, чюдовищ и голозадых принцесс. В нём, правда, есть свинья — обычная такая свинья в лётной униформе, летающая на красном самолёте. Но по сравнению с остальными творениями мэтра, одна свинья на самолёте вполне может считаться полным отсутствием фантастических элементов в кадре.
Во-вторых, это какой-то совсем не детский мультик. Если большинство произведений Миядзаки — классические сказки, но этот фильм, не смотря на явно сказочную структуру (заклятье, которое можно снять, если тебя поцелует...), всё же совсем не сказка. Это махровый реализм в лучших традициях жанра, с очень грустной интонацией, и печальным, хотя и неоднозначным финалом.
"Порко Россо" — история смерти европейского либерализма накануне прихода фашистов к власти практически во всей Европе. Действие фильма разворачивается в Италии в начале тридцатых годов. Порко Россо — он же розовая свинья, он же Красный Боров — лётчик-ас, ушедший из ВВС, когда в стране пришли к власти ультра-правые, и теперь зарабатывающий на жизнь тем, что охотится за деньги на воздушных пиратов. Сюжет строится вокруг его противостояния с американским истребителем, помогающим пиратам, и обрастает несколькими странными любовными линиями — очень взрослой, с женой убитого друга Порко, и очень детской, с девушкой-механиком, чинящей порковский самолёт, и выполняющей в мультике функцию шрековского ослика.
Не смотря на радостную, праздничную атмосферу (Миядзаки очень любит полёты и воду, они постоянно встречаются в его мультфильмах, а этот так просто целиком из них состоит), в каждом кадре чувствуется какая-то невысказанная тоска, зловещесть (или зловещность? Зловение? Зловоние, блять. Нет такого слова!). Порко — последний оставшийся в Адриатике свободный человек, который хочет жить для себя, и может быть иногда для близких ему людей. Ему насрать на политику, он хочет просто летать — но мир вокруг него приобретает всё более и более полярные очертания. Ты либо с нами, либо против нас. "Просто свободных людей" больше не будет никогда.
Отношение Миядзаки к происходящему видно очень ясно: даже воздушные пираты, которых не интересует ничего, кроме денег, показаны у него такими милыми слегка нелепыми парнями, которым не чужды честь и гордость, да и сам противник Порко — американский пилот — на поверку оказывается очень неплохим человеком. И только "итальянские ВВС", в которых, кстати, по-прежнему служат бывшие друзья Порко, показаны эдакой хтонической силой, непреодолимой волной, сметающей тот мир, который мы все знали, и так любили.
Едва ли подобный мультфильм мог снять кто-то из страны, никогда не переживавшей тоталитарные режимы. Милитаризация Японии и её последующее поражение во второй мировой очень созвучны судьбе Италии, показанной в фильме. И Миядзаки в этом фильме показал работу "от самого сердца". Траги-комедия, в каждом кадре которой — тоска по смутным детским воспоминаниям, когда небо было чистым, мы были молоды, а мир... мир был свободен.
Концовка у фильме открытая, словно предлагающая два варианта: для детей и взрослых. Дети, с которыми Миядзаки заигрывал весь мультфильм комичными персонажами, нелепыми действиями, и свиньёй у штурвала, конечно, однозначно трактуют финал сказки, как счастливый. Ведь у сказок не бывает плохих концов. Но взрослые — которые с самого начали увидели, что фильм лишь мимикрирует под сказку, конечно поняли, что Порко погиб в небе над Адриатикой в бою с превосходящими его силами итальянских ВВС, так никогда и не показавшись в саду у любимой. Увы, я не могу увидеть в этой картине другого финала, как ни стараюсь. Наверное, я разучился верить в хэппи-энды. В отличие от вечного сказочника Миядзаки.
В "Порко россо" есть все, что есть во всех других фильмах Миядзаки — летательные аппараты, великолепные небеса, пацифистский пафос, гениальная девочка. Но вместе с тем, Порко Россо — единственный, пожалуй, фильм, ориентированный на взрослых. Или так — снятый в первую очередь для взрослых. Там есть романтические отношения между "взрослыми" персонажами, там есть много наблюдений из жизни "взрослых", там настоящая война. И еще в нем изменяют наши стереотипы. Ведь мы привыкли, что превращение в свинью — это нечто позорное, вызванное тем, что человек вел, скажем так, неупорядоченный образ жизни. Свинья — это грязь, груда бесформенного сала, это тупая всеядность... Но не будем портить себе аппетит перед новогодним ужином! В Порко Россо обращение в свинью происходит оттого, что человек увидел нечто недоступное небесное. С той стороны жизни и смерти. И это превращение изменяет в его жизни все. И не изменяет ничего. Его все так же уважают противники, все так же любят прекрасные женщины. Он ловок, элегантен и уверен в себе.
Фильм менее романтичен и живописен, чем многие другие фильмы Миядзаки, но мне кажется, что снимая его, режиссер преследовал несколько другие цели — часть из них мы понимаем, как понимаем сущность любого неанимационного фильма для взрослых, часть, похоже, остается скрытой, завязанной на чужие ментальности и понятия (японские? итальянские?).
Тем не менее, все снято с потрясающей детальностью и внимательностью, присущей Миядзаки — в самом начале фильма Порко придвигает к себе ногами столик, один этот эпизод сразу и безусловно покорил мое сердце. Такая наблюбдательность потрясает.
И несколько неожиданная финальная сцена драки, несколько не характерная для демонстративно пацифистского режиссера. Подобное в несколько усеченном виде было в Лапуте, но тут Миядзаки развернулся, показывая нам не типичное мельтешение мульпликационных драк, где все сливается в единый клубок, а нечто вроде ожившей манги, где каждый удар зафиксирован, просмакован и оценен.
Финал и прост, и таинственен — все, что случилось волшебным образом, волшебным же образом и исправляется. Но это тоже, по сути, не изменяет ничьей жизни.
