В главных ролях: Шарон Стоун, Тимоти Хаттон, Дилан Бейкер, Прюитт Тэйлор Винс. В ролях: Стэйси Боно, Дэвид Уильямс, Мелани Йейтс, Майкл Эклунд и другие.
Юный и, не побоюсь этого слова, перспективный режиссер Райан Эслинджер умудрился в 27 лет снять фильм о кризисе среднего возраста, который, по мнению Эслинджера, наступает лет в 50. Я от режиссера недалеко ушел по возрасту, но тоскливая и мрачная картина, которую он нарисовал, кажется мне весьма убедительной. В фильме три главных героя, не считая жены одного из них, которую сыграла Шарон Стоун, также выступившая исполнительным продюсером фильма. Кажется, что взялась за эту работу она только потому, что захотелось ей очиститься бытовыми картофельными очистками от навязанного ей голливудом имиджа секс-вамп-бляди, которая из последних сил соблазняет и убивает, чтобы написать очередной мудацкий роман, на который будут дрочить десятки тысяч неудачников (см. "Основной инстинкт-2"). Коротко говоря, Эслинджер снял экзистенциальную драму, где не происходит нихуя. Три представителя современного общества, живущие притом где-то в провинции, ведут хорошую — по общим меркам (особенно по меркам стран третьего мира) — жизнь. Ходят на работу, уважают закон, терпеливо терпят других людей. Когда-то они учились в одной школе. Гарри (Тимоти Хаттон) не хочет идти по вечерам домой. Он дремлет на работе. Во время его "незаконного" сна в контору приходит уборщик по имени Билл и начинает выполнять свою работу, — протирать столы, панно, пылесосить пол. Гарри вспоминает, что они вместе учились в одной школе. "Ты круто поднялся, Билл", — неловко говорит он, вообще-то даже не желая шутить… Другой чувак, толстяк Сэди (Стэйси Боно), пытается наладить с Гарри дружеские связи. Они вместе учились в школе и еще лет семь назад вместе бухали каждый уикенд и жарили куриные крылышки на дворе. По-крайней мере, так утверждает Сэди. Но сейчас никто друг другу не нужен. Никто не нужен даже себе. А даже если и нужен, то никто не знает, зачем. И реально — зачем?
Все счастливые люди похожи друг на друга, а каждый несчастный человек похож сам на себя. Вот таким образом перефразируя Л.Н.Толстого, можно охарактеризовать этот фильм. Фильм, надо сказать, хороший и по задумке, и по актерской игре. Всё было бы в этом фильме просто замечательно, кабы не был он таким унылым, как говорится, говном. Нам дают вялотекущее действие, которое действительно похоже на сон, в то время, как сны Билла, наоборот, выглядят яркими, реальными, но удручающе банальными, киношно-артхаусно-сюрреалистичными (а вот Гарри сны, похоже, не снятся).
И все же в фильме есть занимательная и важная деталь. Билл боится "развернуться" даже в своих снах, и ему приходится учиться воспринимать сны как сны, а не реальность. Только тогда он станет богом во сне. А потом, может, проснется человеком в реальности…
Лень писать так называемую рецензию, так что, вот, типа, отзыв.
Хорошо сыграли актеры. Этот, который в очках, отлично сыграл задрота. Ваще, в фильме есть парочка хороших моментов, вытаскивающих сей кинообразчег из бесхитростной, скудоумной артхаузной трясины. "Ход конём" неплох, когда очкарег, тупица эдакий, лишь по подсказке научно-популярной аудиокассеты узнал, что действия своего морфей-эго в осознанных снах можно контролировать и, осмелев в сновиденьи, кидается со статуэткой коня на соседа, избивающего свою жену (чем тот постоянно занимался в реале, мешая чмо спать). Правда потом идет типичная артхаузная безвкусица — когда "герой" стоит окровавленный в камикадзовской бандане и принимает ласки спасенной. Так что плюс + минус = нуль.
И еще один момент: когда Хаттон двадцать минут непрерывным потоком изливает Стоун на автоответчик то, что, по идее, должно наладить их отношения1, а она, прослушав лишь два первых вступительных слова, небрежно стирает запись. Это плюс.
Еще там играет — третьего одноклассника — Прюитт Тэйлор Винс, тот кекс из "Идентификации", лысый толстяк, у которого глаза бегают со скоростью света, да еще и хаотично. Здесь тоже самое. Он, видать, по жизни такой, даже когда не играет разодиннадцатирение личности. Трагедия лысого толстяка в фильме в том, что четыре года назад он, управляя машиной системы автомобиль, сбил девочку и с тех пор за руль не садится. Но в конце фильма — хэппи-энд! — он превозмог страхи и сел за руль.
А, ну да, еще неплох эпизод с Хаттоном — как он молниеносно свел счеты со скучной реальностью. Хороший эпизод, как для такого фильма. По-взрослому. Как в настоящем кино средней паршивости.
Больше я ничё не запомнил из этой аматорской фильмы. Сны четырехглазого какие-то архетипично-типичные, словно лишенный фантазии режиссер-сценарист наковырял их из соответствующего труда Фрейда, адаптированного для старшей группы детсада. Короче, типичный артхауз, эдакий кинооксюморон — оригинально-заурядное, кичливо-осторожное кинцо. Насобирать с миру кино блеклых ниток и приукрасить их парой-тройкой пошлых блёсток.
1 А отношения, у этой семейной пары — Хаттона и Стоун — такие: никакие. Она, озабоченная старением, мучится от его невнимания, но и не подпускает его к себе и он днюет и ночует на работе. Она же получает оргазмы клептоманя. Проще говоря, пиздит всякое в магазах. Оно ей само по себе по приколу, спиздить что-нить, но если еще и заметят, а то и обыщут — ваще кайф: уделили внимание.
Хотел сначала поставить этому фильму три балла. Мол, неплохо, но ничего особенного. Но подумал немного, переварил, и поставил три с половиной. Всё-таки хорошее кино, пусть и трошки нэзграбнэ, без должного уровня цельности, несколько хаотичное. Но хорошее кино.
В девяносто третьем (или четвёртом?) году прошлого столетия я очень любил смотреть европейскую двадцатку MTV — её показывали по какому-то из вновьвозникающих местных каналов, враз заменивших молодёжи умирающие видеозалы. И очень, помню, меня тогда впечатлила одна песня — вернее, даже не песня, а клип. "74-75" в исполнении деревенщины с американского юга The Connells. В этой песне пелось что-то... ну, не важно, что пелось, но в клипе нам показывали фотографии ребят с виньетки школьного выпуска 74-75 учебного года. А потом показывали этих ребят в наше время, в смысле, в 1993 году. Клип пугал. И нельзя сказать, чтобы клип пугал тем, как плохо, мол, у всех сложилась жизнь, нет. Кто-то смеялся. Кто-то грустил. У кого-то семья, жена, дети. У кого-то — деловой костюм и кейс с кодом. Кто-то в кепке. Кто-то — в инвалидном кресле. Но пугало не это. ПугАло, по-настоящему пугАло, прямо выбивая слёзы из глаз, ощущение какой-то... швыдкоплынности часу*, которая чувствовалась в каждом кадре, каждом переходе. Вот мы, такие юные и весёлые, полные радужных надежд и прекрасных ожиданий... а чего мы ждём-то в сущности? И глазом не успеем моргнуть, как уже — ррраз — жизнь прожита, чего-то ты нажил, как-то барахтался, чего-то достиг, чего-то нет... но главное — тех светлых ожиданий какого-то праздника, который у тебя будет длиться всю жизнь, ты так и не реализовал. И чего же ты ждал? Какие такие светлые ожидания у тебя были? И без водки ясно, что большинство проживёт тусклую, бесцветную жизнь, растратив отведённые им годы впустую, и умрёт от рака лёгких или цирроза печени, брошенным неблагодарными детьми.
Вот что-то подобное мне напомнил и этот фильм, по крайней мере, его начало. Мужик (Тимоти Хаттон) работает каким-то манагером в каком-то офисе. Работу он не любит, и она его не вдохновляет, но он её выполняет, потому что привык. Жену он давно не замечает, а она его давно не любит, и их брак напоминает какое-то похуистское сосуществование. Друзей у него нет — был один, но и с тем он не общался четыре года. И вот однажды он засиделся в офисе до поздней ночи, и его разбудил ночной уборщик — вахтёр, который по совместительству сторожит и убирает офис всю ночь. И он узнал в этом уборщике своего старого одноклассника — тихого очкарика, над которым они в школе потешались. Вот ведь как.
Дальше, в общем, ничего не происходит, как не происходило и до того. Фильм показывает 4 людей: трёх мужчин и одну женщину, как-то связанных друг с другом, живущих своей бесцветной, безрадостной жизнью, как-то сосуществующих с окружающей реальностью, в основном по принципу "я никого не трогаю, и меня пусть никто не трогает". В конце концов фильм чем-то заканчивается, и концовку я бы даже назвал удачной. Вот такое, собственно, кино. Но не смотря на массу удачных находок и вообще интересное развитие, фильм где-то неуловимо свернул в дороги "на шедевр", и стал просто фильмом. Хорошим, даже запоминающимся, но просто фильмом. Отдельного упоминания заслуживает Шарон Стоун. Шарон Стоун — невероятно красивая женщина. Может быть самая красивая — если под красотой подразумеваеть классическую "безликость", отсутствие характерных деталей — какую я видел в кино. И, постепенно старея, она продолжает таковой оставаться. При этом старение своё переживает очень болезненно. Это уже по крайней мере третий фильм, где Шарон Стоун отчаянно борется со старостью, так же отчаянно проигрывая эту борьбу. После "Альфа дога", где её компьютером превратили в жирную отвратительную бабу, я думал, она наконец-то реализовала в кадре свой самый потаённый страх, и теперь её попустит. Не, не попускает. А жаль. Хорошая актриса, и, как видно по этому фильму, неплохой продюссер, могла бы пустить свою энергию в другое, более полезное русло, вместо того, чтоб спорить со старостью. Дай ей бог здоровья, и много-много киносвершений впереди.
* а ничего, что у меня в рецензиях всё больше и больше фраз на украинском? Просто для некоторых выражений украинский язык подходит гораздо лучше русского. Так что вы уж не обессудьте. Если что — я могу словарик прикладывать.
Юный и, не побоюсь этого слова, перспективный режиссер Райан Эслинджер умудрился в 27 лет снять фильм о кризисе среднего возраста, который, по мнению Эслинджера, наступает лет в 50. Я от режиссера недалеко ушел по возрасту, но тоскливая и мрачная картина, которую он нарисовал, кажется мне весьма убедительной. В фильме три главных героя, не считая жены одного из них, которую сыграла Шарон Стоун, также выступившая исполнительным продюсером фильма. Кажется, что взялась за эту работу она только потому, что захотелось ей очиститься бытовыми картофельными очистками от навязанного ей голливудом имиджа секс-вамп-бляди, которая из последних сил соблазняет и убивает, чтобы написать очередной мудацкий роман, на который будут дрочить десятки тысяч неудачников (см. "Основной инстинкт-2"). Коротко говоря, Эслинджер снял экзистенциальную драму, где не происходит нихуя. Три представителя современного общества, живущие притом где-то в провинции, ведут хорошую — по общим меркам (особенно по меркам стран третьего мира) — жизнь. Ходят на работу, уважают закон, терпеливо терпят других людей. Когда-то они учились в одной школе. Гарри (Тимоти Хаттон) не хочет идти по вечерам домой. Он дремлет на работе. Во время его "незаконного" сна в контору приходит уборщик по имени Билл и начинает выполнять свою работу, — протирать столы, панно, пылесосить пол. Гарри вспоминает, что они вместе учились в одной школе. "Ты круто поднялся, Билл", — неловко говорит он, вообще-то даже не желая шутить… Другой чувак, толстяк Сэди (Стэйси Боно), пытается наладить с Гарри дружеские связи. Они вместе учились в школе и еще лет семь назад вместе бухали каждый уикенд и жарили куриные крылышки на дворе. По-крайней мере, так утверждает Сэди. Но сейчас никто друг другу не нужен. Никто не нужен даже себе. А даже если и нужен, то никто не знает, зачем. И реально — зачем?
