Cегодня объектом пристального внимания стал австралийский вестерн "Предложение" (первый сценарный опыт культового певца, поэта и композитора Ника Кейва), новый фильм Александра Велединского "Живой", а также широко разрекламированный блокбастер Тома Тыквера "Парфюмер: История одного убийцы". У всех четырех авторов сайта "Экранка.ру" нашлось, что сказать по поводу этих фильмов.
Владимир Гордеев: Мясной шведский стол: Считаю, что было бы несправедливо обойти вниманием первый полноценный шведский фильм ужасов "30 дней до рассвета" или, в оригинале, "Frostbiten". На самом деле, он, конечно, не первый, да и не совсем чтоб полноценный (скорее это комедия ужасов), но все же первым шведским образчиком такого развлекательного масскультового жанра как "страшненькое кино про вампиров" его именовать вполне можно — потянет. Ибо фильм этот хотя бы выпустили в широкий прокат, да и на нескольких незначительных фестивалях он засветился… в общем, пиар-менеджеры не дремали. Так что же такое соорудили шведы? А в частности, главный дирижер этого оркестра, между прочим, выпускник ВГИКа. Во-первых, забыли о прародине наиболее культовой киновампирской нечисти — то есть о Трансильвании, — и перенесли действие в года не столь давние и места не столь отдаленные.
Владимир Гордеев: Дьявол не носит Prada: Добротно скроенный производственный фильм в жанре комедии, но с вездесущими элементами мелодрамы. Из книги Лорен Вайнсбергер, по которой фильм сделан, я прочитал первые несколько страниц, чего хватило, чтоб понять: эта книга — разновидность интернет-блога, в котором автобиографически описываются злоключения хамоватой, ограниченной, но амбициозной секретарши, ненавидящей свою работу, но по разным причинам боящейся ее покинуть. Судя по всему, многомудрые продюсеры фильма хоть и забашляли автору бестселлера какое-то количество денег, чтобы умиротворить ее эго, но полностью отстранили ее от съемочного процесса (моя добродетельная супруга Юлия Владимировна считает, что сделали они это абсолютно правильно, и что вместо того, чтоб читать непотребную хуйню Вайнсбергер, достаточно было бы просмотреть вполне удачный фильм).
Феликс Зилич: "Пес жрет пса": Муж устал от жены и заказал ее бандитам. Деньги у мужа были небольшие, поэтому киллера для этого дела бандиты заказали из Камбоджи. Страны, погрязвшей в нищете и человеческой крови. Стране, где людей до сих пор убивают тяпками, а дети с трехлетнего возраста обязаны доказывать взрослым право на жизнь, сражаясь насмерть с собаками и собственными смертниками. Юный Пан был одним из таких детей, поэтому единственное правило в его жизни — ты убиваешь, значит, ты еще живой. От Гонконга ему нужны только две вещи — выполнить задание и нажраться вволю. Для него это совсем несложно, так как убить он может любым предметом, а жрать привык даже с грязного и вонючего пола. Пан не знает языка и местных законов, поэтому холодной ночью с трапа сухогруза вышел на улицы Гонконга вовсе не человек, а бешеный пес.
Мор: "Обед нагишом": невозможная экранизация: - Как понять "буквальный кайф"?- Кайф, как у Кафки. Ощущаешь себя жуком. (с) Кроненберг всегда снимает странные фильмы. Любая картина из его фильмографии по-своему безумна, непонятна, асинхронна к зрительскому мышлению. Кроненберг увлечен насилием, сексуальностью предметов, соединением живого и неживого, его взгляд на вещи отдает извращенностью, но за нагромождением непонятного открывается резкий и весьма простой вывод. Исключением является, пожалуй, только "Мертвая зона", в которой режиссер дотошно исполнил экранизацию Кинга. Он часто берется за задачи, которые кажутся невыполнимыми, — и решает их с присущим ему мрачным блеском. "Голый завтрак" ("Обед нагишом") — как раз такой опыт. "Мне понравилось работать над "Голым завтраком" — интереснее всего экранизировать книгу, которая по определению здравого смысла экранизации не подлежит.
Владимир Гордеев: По горбатым следам: После того, как весь интернет оказался заполонен воплями злобных гомофобов и — в ответ — экзальтированными девчачьими визгами, что "это фильм не о педиках, а о великой силе ЛЮБВИ", не так-то просто было заставить себя его посмотреть. И все-таки это случилось… Удивительно, но в фильме нет ни грамма пошлой сентиментальности, более того, слово "любовь" произносится всего один раз, в финале, когда главный герой Эннис спрашивает у своей дочери насчет ее будущего мужа: "А он тебя любит?" "Горбатая гора" — это великолепно рассказанная, снятая и разыгранная история о двух, действительно, чего уж там, педерастах, выдержанная в растворе мрачного психологического "соцреализма" на подставке в виде глянцевого отрывного календаря с красотами дикой природы.
Алексей Нгоо: Рецензия на фильм "Русское": Вчера смотрел филем "Русское", снятый начинающим кинорежисёром Александром Велединским по трём романам Лимонова, впрочем ясно, что трёмя романами в фильме так и не пахнуло, потому что в рамках одного кинопроекта нереально замахнуться на такое эпохальное полотно, как лимоновская харьковская трилогия:). Зато какой рождается простор для сиквелов, приклевов, спинофов, ситкомов, эпиков, пеплумов и прочей новоязовской белиберды, которой забивают нам голову недалёкие кинокритики кривоватыми своими ручёнками, забывшыми русский язык нах.Вот как раз против таких кинокритиков, по сути вополощающих в себе состояние нонешнего российского кинопродакшына и выступил филем. Разумеется, это не кинопамфлет, суть тут в другом.
Алексей Нгоо: Дюже тяжко говорить мне об Тиме Бартоне, однако когда-то надо же это сделать и почему бы не сейчас, когда смолкли пушки, заглушки выпали из ушей и образовалось зыбкое свободное время, того и гляди рискующее быть разрушенным вторжением извне работодателей и прочих благодетелей.С самого измальства приучил я себя любить Бартона нежной ненавистью и ждать от него, что однажды случится в механике его творческой вселенной Парад Планет и Бартон снимет "тот самый фильм", чудесную кенокартину, об которой будет не стыдно написать и в эндзыклопедии и на отрывном календаре. Однако шли года и страны, менялись власти в Афганистане, а Бартон всё топтался на месте, и чудо за него преподносили люди посторонние — то Баз Лурман снимал "Ромео+Джульета", то Барри Зоннефельд выдавал "Семейку Аддамс".
