Много лет Феликс Зилич лелеет розовую мечту о том, что когда-нибудь он снимет фильм про Аэлиту. Большю розовую мечту с Брэдоп Питтом в роли инженера Лося и Хавьером Бардемом в роли Гусева. Такую розовую-розовую, в которой Брэд Питт носил бы стрижку пол Есенина, кожаный пиджак и белый свитер грубой вязки со стоячим воротником, а Хавьер доставал бы навскидку из под пальто “ремингтон” и, криво ухмыляясь, хватал за жопу прохожих марсианок. Марсианки у нас тоже были бы самые офигенные в мире — полный набор перуанских финалисток конкурса “Мисс Вселенная” за последние десять лет. Еще можно было бы Клинта Иствуда на роль Феликса Дзержинского. Я понимаю, что в книге его нет, но если бы он позвонил среди ночи и сказал “Феликс! Хаудуюду! Мэй ай плей Дже-дзе-рженски?”, то я ему бы сказал “А на баяне ты играть умеешь?” Он сказал бы, что умеет, и все было заебись. А еще бы у нас в фильме играла бы песня “Луч солнца золотого вновь скрыла пелена и между нами снова вдруг выросла стена”. Иногда эта песня снится мне по ночам. Иногда я ее просто ненавижу. Иногда…
… потому что фильм Якова Протазанова я ненавижу постоянно. Это словно придти и насрать на мою мечту. Заменить Питта Тимом Алленом, Бардема Уиллом Феррелом, а на роль Аэлиты взять Дженнифер Лопес. При этом пригласить на роль марсиан группу “Рамштейн”, а заодно Гигера в дизайнеры. Я бы тогда сидел в зале и тихо ахуевал, скрипя зубами. Хотя если подумать, то…
…причина подобной моей ненависти вполне очевидна. Это банальная зависть. Просто для меня Марс и фильм о нем — это всего лишь несбытояная розовая мечта, то для моих соотечественников времен Протазанова — это такая же реальносить как для моих современников египетская Хургада. Место, куда можно сбежать от надоевшей жены. Место, где можно нефигово затусить. Место, где есть шведский стол, русские бляди, турецкие аниматоры и full free на весь алкоголь. Как говорилось в одном уебищкном советском фильме — “Аэлита, не приставай к мужчинам!”.
Каждый раз предложение разделать какой-нибудь шедевр одна тысяча семьсот тридцать второго года воспринимаешь с опаской. И не потому, что фильм чёрно-белый, или даже немой — а значит действие в нём уже не может разворачиваться в привычном зрителю двадцать первого века темпе. Не это главное. Опасения вызывает в первую очередь то, что ты никогда заранее не знаешь, совпадают ли лично твои представления об искусстве, как таковом, с аналогичными представлениями некоего человека (условно говоря — классика), жившего за сто лет до тебя.
Аэлита — без сомнений, из тех картин, что прошли испытание временем. Признаюсь честно, я не только раньше не видел ни одного фильма Протазанова, я толком ничего и не слышал о нём. Поэтому для меня стало большим открытием наличие в ранне-советском кино совершенно немецко-экспрессионистского авангарда.
Сюжет вроде бы должен повторять перипетии романа Алексея Толстого. Хотя самого романа я не читал (снова-таки, к стыду своему), насколько я помню, там инженер Лось и красноармеец Гусев вроде бы с первых страниц отправляются на Марс, где сталкиваются с цивилизацией переселенцев из Атлантиды, предваряемых Верховным Советом Инженеров; Лось заводит роман с прекрасной Аэлитой, а Гусев пытается совершить на Марсе революцию. Короче, что-то в этом духе.
Так вот: сюжет фильма Протазанова достаточно от этой простоты далёк. Основное действие фильма разворачивается на Земле, где экспрессионистски сочно показан быт советских двадцатых годов. Инженер Лось, бьющийся над загадкой загадочной фразы "Анта Одели Ута" (которая в конце окажется слоганом рекламной кампании шин), начинает ревновать свою жену к приезжему буржуину, благо злой случай подбрасывает ему всё больше и больше поводов для этого. Буржуин этот (разорившийся, но всё ещё злой и воровитый) со своей женой поселяется у бывшего ухажёра жены инженера Спиридонова, говоря ему, что он брат его бывшей любви (которая его жена). Этот буржуин, тем временем, ворует социалистическую собственность, и развращает жену Лося, которую тот, как я уже сказал, ревнует. Вместе с тем, по пятам буржуина следует Кравцов — сыщик-любитель, которого не берут в уголовный розыск, и поэтому он весь фильм проводит собственные расследования всего подряд — впрочем, без особенного успеха. Параллельно идёт другая, совсем простенькая сюжетная линия — красноармеец Гусев приходит с фронта, и лежит в больнице, где находит себе самую симпатичную медсестру (по имени, дай бог памяти, сложное какое-то имя… а, вот, вспомнил! Маша!), и через какое-то время женится на ней, чтоб зажить тихо и счастливо. Но счастливо ему в этой тишине быть не может, ибо принеся советскую власть в 4 (!!!) социалистических республики, но теперь не мыслит своей жизни без боёв с проклятой контрой (ну, вьетнамский синдром, все дела…). Лось тем временем на три месяца уезжает куда-то в Сибирь убирать снег, а когда возвращается, и собирается было броситься в объятья своей любимой, обнаруживает её (опять по какому-то недоразумению) в объятиях буржуина. И так далее.
Концентрация сюра в фильме Протазанова невероятна. Всё вышеописанное, как не сложно догадаться, никакого отношения к роману Толстого не имеет — да и никакой Аэлиты, не говоря уже о Марсе, там нет. Но в фильме Марс и Аэлита всё же присутствуют… как игра воображения Лося! То есть, ближе к концу фильма он-таки решится полететь на Марс в ракете, которую он построит по чертежам пропавшего инженера Спиридонова, написавшего ему записку, что он уезжает в эмиграцию и прячет чертежи в доме Лося в камине. Чтоб забрать эти чертежи, застреливший свою жену Лось переодевается Спиридоновым, и за ним начинает следить Кравцов, который тоже попадёт на ракету — и третьим к ним присоединится Гусев, пришедший, как и в романе (та-да! первое совпадение с книгой!) по объявлению, наклеенному на столбе. И прилетев на Марс, они-таки обнаружат там цивилизацию каких-то морлоков угнетаемых какими-то феодалами с принцессой Аэлитой во главе, и даже сделают революцию, но всё это всё равно останется сном Инженера Лося, который, как выяснится в самом финале, в жену свою стрелял, но не попал, и вообще вернётся в семью, в работу и в нормальное ментальное состояние.
А буржуина арестуют за убийство Спиридонова.
Последовательность событий, манера их подачи, явная издёвка, с которой Протазанов подаёт детали, и пародирует целый пласт советской культуры — всё это заставляет зрителя самого с какого-то момента начать сомневаться в собственной адекватности. Фильм оказался слишком сложен не только для публики, или советской критики, но даже для интеллигенции, которая, в основной своей массе высказывалась о фильме, как и о романе Толстого, прохладно. А меж тем "Аэлита" — без сомнений, памятник, настолько экспрессивной и мощной получилась картина. В фильме есть несколько просто восхитительных сцен. Например, когда буржуин и ещё несколько старпёров собираются вместе, повспоминать, как хорошо было при батюшке царе — "тогда порядок был!", говорит отставной военный, и вспоминает, как он бил в морду приказчика, который ему плохо сапоги чистил. Или когда Аэлита подглядывает за землянами в телескоп какого-то молодого марсианского инженера, и просит его потом "прикоснуться губами к её губам, как делают земляне".
Удивление вызывает только — как этот фильм вообще пропустила советская цензура, и не уничтожила всё до последней копии? С другой стороны, точно такой же вопрос вызывает у меня половина классических советских произведений. Ведь советское искусство в любом виде одновременно является пародией само на себя.
Все-таки полезно смотреть классические фильмы уже после того, как основательно подзарядился всем тем, что на их основе наросло на протяжении десятилетий. Нифига нового, оказывается, так и не наросло, все идет по спирали, причем, мельчая в драматической и визуальной части. Фильм хоть и не фантастический, но антураж воображаемого Лосем Марса — лучший инопланетный антураж в мировой кинофантастике. Потому что никогда не устареет. Потому что "неземное" подано не при помощи так называемых "спецэффектов", каковые каждые пять лет устаревают и вызывают лишь улыбку, а при помощи инсталляций художников-авангардистов. Искусство, в отличие от технологий — вечно. Фантазия создателей фильма удивляет и восхищает и по прошествии восьмидесяти с лишним лет. Когда меня последний раз удивлял фантазией создателей и вниманием к деталям в создании непохожего на наш мира какой-то фильм фантастического жанра? Наверно это был "Вспомнить все". Но мне тогда было 16 и я плотно увлекался фантастикой. И скорей всего повлияла непривычная жесткость фильма, в котором люди вели себя как люди, а не как невнятные персонажи доступной тогда, при совке, "гуманистической фантастики".
Да, кстати, там в том фильме Верховена еще, помнится, была шлюха с тремя сиськами. Так вот, Аэлита в фильме Протазанова носит лифчик с тремя чашечками. И это, конечно же, не единственная цитата из фильма в современном кино. Посмотрите Аэлиту, а потом фанфик в стиле ретро "Зов Ктулху". Как там выкарабкиваются снизу на скалы-кубы острова матросы; в точности, как в Аэлите марсианские полицаи с кубами-шлемами на головах. Про вышедший тремя годами позднее "Аэлиты" "Метрополис" Ланга я уж вообще молчу. Вторяк.
В фильме есть все, какие только можно представить, киножанры, киностили и кинофишки, причем в этом замесе ничего не лишне — все точно пригнанно, все работает: расследование горе-сыщика-любителя, мелодрама, сатира, комедия, пародия, фантастика, триллер плюс то, что редко увидишь в западном кино — всякие прелести соцреализма, "производственного фильма" и откровенная коммунистическая пропаганда. Причем поданная так, что разве что рабочие-крестьяне тех лет, не уловили бы насмешки... Впрочем, в 24-ом году в эсэсэре и впрямь уже мало кто оставался из тех, кто мог бы уловить иронию, а кто мог, предпочитал помалкивать. Я уж не говорю про сцену с воротами во время революции на Марсе а-ля штурм Зимнего. Короче, грёзофарс. Если какой фильм и можно безошибочно назвать шедевром кинематографа, то именно этот.
Да, и фильм-то, кстати, не фантастический. Фильм просто по мотивам романа Толстого, который я смутно помню, ибо читал его в семилетнем возрасте. Зато помню, что именно на него написал первую в жизни рецензию. Она была не такая длинная, нескладная и эмоциональная как эта. Писал я ее не как пишу сюда, из альтруистических просветительских побуждений, а профессионально, по заказу — для школьного читательского дневника. Настолько лаконичной и исчерпывающей была рецензия, что примерно помню ее и сейчас. Что-то вроде: "Красноармеец Гусев летит на Марс и совершает там Революцию". Просто и ясно.
Кстати, в фильме небольшая камео-роль у маршала Буденного. Он виден на военном параде, через который так и не смог проехать горе-сыщик с ордером на арест переодетого в Спиридонова Лося. Хотя, скорее всего, сцены парада — документальные кадры. Вот вам и жанр "мокументаристики" вдобавок.
