Фильмом "Царь Эдип" Пьер Паоло Пазолини открывает впечатляющий "мифический цикл", в который позже войдут (в том числе) такие известные картины как "Теорема", "Свинарник" и "Медея".
В "Царе Эдипе" Пазолини предлагает зрителю свое "авторское" прочтение классической трагедии Софокла.
Композиция трагедии Софокла строится следующим образом... Ладно, хватит этой ерунды, расскажу обо всем по порядку. К фиванскому царю Эдипу приходит страдающий народ. Верховный жрец просит Эдипа избавить народ от жуткого мора, — избавить так же, как в свое время Эдип избавил город от вещуньи-сфинкс, которая пожирала всякого прохожего, кто не мог разгадать ее загадку. (Сфинкс была наслана Герой за прегрешения бывшего фиванского царя Лая в отношении Хрисиппа, сына Пелопа. Влюбившись в смазливого юнца, рожденного нифмой, Лай похитил его и увез в Фивы, где Хрисипп покончил с собой. Хотя история прегрешения Лая остается за кадром, важен тот факт, что он отнюдь не был праведником). Когда точно такой же прохожий, как и все прочие, Эдип разгадывает загадку сфинкс, чудовище бросается в бездну, а Эдип женится на Иокасте, бывшей супруге Лая, и становится царем Фив.
Эдип – пришелец.
Эдип отвечает публике, что страдает гораздо больше, чем каждый из них, поскольку болеет душой не только за себя, но и за весь город. И что давно уже отправил брата Иокасты, Креонта, к оракулу, чтобы тот подсказал, как спастись от мора. В это время возвращается Креонт и сообщает, что виной всему убийца Лая, проживающий здесь, в Фивах. Пока он не будет изгнан, мор будет продолжаться. Деятельный Эдип, засучив рукава, принимается за расследование. То есть, разворачивается вполне детективный сюжет, где фигурируют свидетели, а также строгий судья и прокурор в одном лице – царь Эдип.
В конце концов, Эдип выясняет, что убийцей Лая является он сам.
Много лет назад он убил "прохожего" — высокопоставленного вельможу, оскорбившего его. Этим вельможей был Лай. Для того, чтобы добраться до Лая, Эдип убил его охранников. Спасся лишь слуга. Этот слуга выступает на "дознании" Эдипа главным свидетелем.
Вскоре выясняется жуткий факт: Лай был отцом Эдипа. А Иокаста, стало быть, — и жена, и мать Эдипа.
Объяснение: пророчество гласило, что сын Лая убьет отца и женится на матери. Устрашившись пророчества, царственные супруги выдали младенца рабу-пастуху и велели сбросить его в пропасть Киферона. Но пастух не посмел убить ребенка и передал его другому пастуху, рабу бездетного коринфского царя Полиба. Тот усыновил его. Когда Эдип вырос, один из пьяных гостей на пиру обозвал его подкидышем. Слова запали в душу Эдипа и, не сказав отцу и матери ни слова, он отправился к оракулу в Дельфы, чтобы разъяснить этот вопрос.
"Но не удостоил меня ответом Аполлон, лишь много Предрек мне бед, и ужаса, и горя: Что суждено мне с матерью сойтись, Родить детей, что будут мерзки людям, И стать отца родимого убийцей".
Естественно, что после таких слов Эдипу меньше всего хотелось возвращаться в Коринф, поэтому он отправляется куда глаза глядят.
Пророчеству суждено сбыться.
В конце трагедии Софокла Эдип выкалывает себе глаза, чтобы в Аиде не встретиться глазами с Иокастой (которая повесилась от стыда и позора) и собственноручно убиенным отцом. Выколов глаза и сообщив детям, что их ожидает жизнь, полная страданий, Эдип отправляется доживать свой несчастный век на Киферон.
Трагедия Софокла пронизана самым мрачным фатализмом – при том, что Платон в "Государстве" описывал Софокла жизнерадостным и веселым человеком. Эдип является жертвой обстоятельств, жертвой чужих грехов (в частности, своего отца – Лая). Он виноват без вины. Единственная вина (которую Пазолини пытается усугубить дурным характером Эдипа) заключается в том, что он рожден Лаем с Иокастой. Потом проявляется "предназначение" Эдипа. Эдип — попросту игрушка в руках богов. Точнее говоря, исполнитель их воли, которую при всем желании трудно назвать доброй.
Пазолини избавляется от ретроспективности повествования. Перед нами последовательно рассказывается история Эдипа: связанный младенец принесен на Киферон, коринфский пастух несет его к Полибу и так далее.
Но имеется специальный пролог, намекающий на "вневременность" сюжета. Пазолини связывает античную трагедию с ХХ веком, где пышным цветом расцвел психоанализ. В прологе фильме, который апеллирует к современности, Сильвана Мангано играет жену офицера, который испытывает недобрые чувства – что-то вроде ревности и потаенного чувства страха к своему собственному сыну. Глухой ночью он проходит в детскую комнату и начинает теребить младенца за ножки… Следующая сцена – ребенка со связанными ножками тащит грязный пастух по каменной пустыне удручающего вида. Сильвана Мангано играет также Иокасту. Фрейд сформулировал понятие "эдипов комплекс" как имманентное бессознательное сексуальное влечение к родителю. Со времен античности человек не изменился. Внутри каждого из нас сидит маленький эдип. Но режиссер, конечно, говорит не о "бессознательном сексуальном влечении", а о том, что наша жизнь как была пронизана трагизмом, так и будет им пронизана вечно — независимо от предпосылок.
Надо заметить, что и сам Софокл в своей классической трагедии использовал миф, упоминавшийся еще в поэмах Гомера. Однако Пазолини делает свой фильм не просто вневременным, но и внепространственным. "Царь Эдип" снимался в Марокко, чьи пустынные пейзажи не имеют много общего с греческими ландшафтами (даже спустя тысячелетия по прихоти Пазолини Эдип попадает отнюдь не в Грецию, а в современную Италию). Древние греки носят ассирийские накладные бороды. Эдип вооружен мечом, напоминающим первые железные гальштаттские мечи тупым концом лезвия. Такие мечи были предназначены для рубки, однако меч Эдипа затуплен со всех сторон: им можно только бить. Что Эдип с успехом и делает. Между тем, шляпа на Эдипе точно такая же, какая изображена на одной из античных ваз (см.рисунок вверху). Одежда людей грязна и небрежна, доспехи нелепы. Настоящие древние марокканские города (никаких декораций), занесенные песком, выглядят потрясающе. Квазиисторический мир, созданный фантазией Пазолини, кажется пыльной рухлядью, он весь пронизан древностью и потому вызывает ощущение достоверности. И вы знаете, этому условно-историческому фильму я отдаю гораздо большее предпочтение, чем любому дорогостоящему байопику или пеплуму.
Отдельно стоит отметить то, как коммунист и атеист Пазолини расправляется с древнегреческими богами (по его следам впоследствии пошел Вольфганг Петерсен, экранизируя "Трою"), чудовищами и всем этим бесконечным античным мистицизмом. Боги людям не являются, нимфы по лесам не скачут, а сфинкс – это всего лишь человек, который слишком много на себя берет, поэтому его все боятся. Более того, это существо не женского пола (как считали древние греки), а мужского. Нацепив страшную африканскую маску, сидит на камешке у дороги мужик и пытается запарить всякого прохожего. Эдип быстро просто подбегает и, крича "Я тебя не слушаю! Я тебя не слушаю", сталкивает его в пропасть…