Режиссер:
Ольга Преображенская, Иван Правов. Сценарий: Борис Альтшулер, Ольга Вишневская, Оператор: Константин Кузнецов, Художник-постановщик: Дмитрий Колупаев.
В главных ролях: Кузьма Ястребицкий, Ольга Нарбекова, Елена Максимова. В ролях: Георгий Бобынин, Эмма Цесарская, Раиса Пужная, М. Савельев, Гуля Королева.
Когда назрел вопрос о "случайном выборе" в "Хонтологию" фильма под id=1928, то есть, снятого в 1928 году, я решил посмотреть "Толпу" Кинга Видора, поскольку в детстве читал какую-то советскую книжку, посвященную старому голливудскому кино, и мне запомнилось название данного фильма, а также пара кадров из него. Однако ж, не столь давно меня пристыдили товарищи по "Экранке", что я и так уже перевыполнил план по насыщению "Хонтологии" известными кинокартинами, что полностью дискредитирует суть рубрики! Пришлось отдернуть от "Толпы" руки и поискать что-нибудь малоизвестное. И тут мне снова на помощь пришли детские воспоминания. Я вспомнил книжку "Четвертая высота", которая досталась нам с сестрой "по наследству". В детстве ее читала мама, а потом, спустя годы, ее прочитали мы с сестрой – то же самое издание 1952 года ("Омское издательство"). Это байопик, посвященный героине Великой Отечественной войны Гуле Королёвой. Книжка написана Еленой Ильиной, близким другом семьи Королевых (настоящее имя писательницы – Лия Яковлена Прейс, и она – родная сестра Маршака).
В 1928 году, в возрасте шести лет, Гуля Королева снялась в эпизодической роли в кинофильме "Бабы рязанские", – этому происшествию в книжке посвящено несколько страниц и даже имеется репродукция. В общем, в памяти что-то такое всколыхнулось, и я незамедлительно решил скачать картину и заценить – благо, что в 2008 году она была отреставрирована французской кинокомпанией "Lobster Films" и теперь имеется на торрентах в отличном качестве.
Фабула фильма чрезвычайно примитивна. 1914 год. Рязанская деревня. Девушка Анна, сирота, воспитанная теткой, отдана замуж за Ивана, сына зажиточного крестьянина Василия Широнина. Еще на свадьбе, нажравшись, вдовый папаша кладет глаз на невестку. Начинается война. Ивана забирают на фронт. И он там пропадает – ни писем, ни вестей. Через пару лет Василий начинает все более агрессивно подкатывать к Анне и овладевает ею! Рождается ребенок. Война заканчивается, Иван, находившийся в плену, возвращается. Сюжет развивается по классическим законам мелодрамы: отцу стыдно признаться в грехе; ревнивые старые тетки, находящиеся у него в услужении, валят всё на невестку, а та, – опять же по законам мелодрамы, – молчит вместо того, чтобы расставить точки над "и". Потом, не выдержав, так же молча бросается в реку и тонет.
Несмотря на сюжетную убогость, фильм, пользовавшийся в СССР большим зрительским успехом (особенно у женщин), смотрится неплохо. Он живописен, ясен, прозрачен, действие развивается размеренно, обстоятельно, с вниманием к деталям. Знаменитый американский писатель-реалист Теодор Драйзер, приехавший в 1928 году в СССР, пошел в кино на "Рязанских баб" и остался доволен картиной, отметив ее "высокую художественную правдивость". Вспомним, что герои его "Американской трагедии", молодые несчастливые любовники, на протяжении порядка трехсот страниц тоже играли в молчанку, покуда игра не привела героиню на дно озера, а героя – в камеру смертников. И все же, надо полагать, что говоря о "художественной правдивости", а подразумевая идентичную сермяжность нравов как русской, так и американской глубинки, Драйзер, на самом-то деле, был очарован экзотическими образами русской деревни и крестьян. Насколько хорошо американец может знать русскую деревню, чтобы говорить о какой-то правдивости? И тут получается интересная штука: для нас, городских жителей 21 века, русская деревня начала ХХ века является точно такой же экзотикой, какой являлась для Драйзера. Лично я знаю о русской деревне только по экскурсиям в Великом Новгороде или, там, по Золотому кольцу, где сохранены в качестве музейных экспонатов старые избы. То есть, "Бабы рязанские" сейчас интересны именно своим колоритом – потеряв в одном (такие сюжеты нынче кажутся смехотворными), фильм приобретает в другом. И со своей "экзотичностью" картина не расстанется более никогда.
Кроме того, фильм привлекает тем, что пропаганда, которой в любом советском фильме было пруд пруди, в нем выражена слабо и коряво, – это превращает "Баб рязанских" чуть ли не в контр-культурное явление (соответственно, и отзывы партийной кинокритики были достаточно уничижительными). Такое ощущение, что совершенно нехотя в сценарий были внесены финальные эпизоды, в которых внезапно на окраине деревни появляется дворец, национализированный красной властью, и переоборудуется в сиротский приют. А занимается устройством приюта дочь Широнина Василиса, которая в начале фильма влюбилась в нищего парня, была проклята отцом и изгнана из дома. Добрые односельчане в знак презрения мазали молодым двери дегтем, а в конце фильма Василиса словно по взмаху волшебной палочки становится видным общественным деятелем и любимицей народа. Редкостная по стремительности переоценка ценностей! Кажется, в деревне побывал джинн.
Да, что касается Гули Королевой, то тут она играет то ли внучку Широнина, то ли дочку кого-то из его баб, я так и не понял. Загадочный персонаж, впрочем, никак не влияющий на развитие сюжета.
Когда я рассказал Ботеву, что собираюсь посмотреть "Рязанских баб", тот сказал: "Обязательно напиши про то, что в Рязани – грибы с глазами". Я старательно выискивал в кадре эти самые глазастые грибы, но так и не нашел, из чего сделал вывод, что тут кроется какой-то подвох. Так ить, если грибов-то рязанских с глазами нету, то и бабы-то в фильме-то, стало быть, могут быть и не рязанскиме! Н,у спрашивается, чем они отличаются, скажем, от нижегородских баб или саратовских, в то число и от воронежских? Ам?
