Первый сезон "Краха", где Джиллиан Андерсон играет жесткого следователя и расчетливо cнимает мужчину на одну ночь, послан нам Господом. На фоне сериалов, в которых от кровавых подробностей разламывается экран, создавая нереалистичную концентрацию насилия, "Крах" копирует методичностью и неторопливостью скандинавское "Убийство". Командированная Джиллиан Андерсон, постаревшая, но вряд ли менее крутая, цинизмом и спокойствием кладет на лопатки всех окружающих. Маньяк здесь всего один, причем наблюдать за его падением придется очень близко. Убийца работает психологом-консультантом, у него жена-медсестра и двое детей, которых он любит, что делает происходящее с ним еще более отталкивающим. Все, что ждет его на протяжение фильма, — это падение, развитие пагубной жажды душить женщин. За развитием патологии и тем, как медленно, но верно приближается к нему Стелла Гибсон, и наблюдает зритель.
В первую очередь "Крах" поразил прекрасно отображенным командировочным бытом. Стелла Гибсон живет в отелях, ест гамбургеры, изучая перед сном подробности дела, пытается заснуть в какой-то каморке, торопливо приводит себя в порядок, забывает застегнуть пуговицу, пытается выбрать мужчину для секса, которого сможет сразу же забыть. В первой серии мы знакомимся с ней, пока Стелла драит толчок в смешной пижамке, но при этом Гибсон излучает власть. Она не церемонится с представлениями других о том, как должна себя вести женщина, но при этом ее сопровождает стиль и деловая хватка. Любого, кто много времени проводит в командировках, такая нежданная достоверность подкупает, особенно учитывая то, что вкусить бонусы такой жизни приходится экс-Скалли.
Наблюдать за Стеллой Гибсон — сплошное удовольствие, это театр одного актера, где все остальные, — всего лишь статисты. Несмотря на всю выдумку и копирование скандинавской дотошности в расследовании убийств, "Крах" — возможность наблюдать за взрослой Скалли, Малдер которой исчез. Можно представлять, что Стелла Гибсон — это Скалли в зрелости, которую окончательно поглотила работа. Если в "Секретных материалах" она делает попытки сбежать, оставляет на теле татуировку, кутит с первым встречным, то здесь молодой бунт в прошлом. Семейный быт ей неведом, попытки мужского доминирования вызывают лишь ухмылку. Стелла Гибсон совершенна, особенно когда ее ассистентом становится подтянутая лесбиянка. Стелла — генерал невидимой войны.
Второй момент "Краха", которым он пытается привлечь, — это пристальный взгляд на постепенную деградацию убийцы, который теряет над собой контроль. То, что кажется ему искусством, на деле — просто бойня, и маньяку самому приходится постепенно это осознавать. Его влечет, возбуждает момент совершения неизбежного, игра женщиной-куклой, однако он не любитель грязи и чем-то сходен с Красным Драконом (минус уродство) из романов Харриса. У него есть крепкая социальная личина, хотя хранить фотографии мертвых тел над кроватью дочери — не слишком умный ход, но она рассыпается. Прикрытие становится ненадежным. Стелла загоняет его в угол.
Попытка заинтересовать внутренним миром маньяка, позволяющая зрителю наблюдать за тем, как полицейские покидают дом, где жертве зажали рот, или знать о планах убийцы гораздо раньше, чем об этом узнает Стелла, не могут сделать его стерильный образ хоть чуточку любопытнее. Джиллиан Андерсон — слишком тяжелая артиллерия, чтобы интересоваться здесь кем-то еще.