Перед вами экзистенциальная драма про зомби, полный набор — рефлексия, страдания, медленное разложение тела и личности. Дэвид решает помочь найденной в заброшенном доме женщине, бьющейся в судорогах, но она внезапно кусает его. В ужасе бежав, главный герой теряет сознание, а затем постепенно начинает превращаться в труп, медленно, но неумолимо разлагаясь. Чтобы не встречаться со своей девушкой, он запирается в съемной квартире и изредка, когда становится совсем невмоготу, ловит людей и поедает их на расстеленном на полу полиэтилене, после этого рыдая в ванне. Единственное, что связывает его с прежней жизнью, — фотографии Сары, но вскоре становится трудно понять, что реально произошло, а что — видения больного разума. Т.е. перед нами совершенно трэшовая тема, поданная так, как это принято в серьезном авторском кино.
Фильм сделан в полудокументальной манере, как репортаж. Никакого экшна здесь не предусмотрено, мы следим за жизнью главного героя, который смотрит в зеркало, ест убитых и записывает на диктофон свои мысли. Показать точку зрения зомби — довольно смелая затея, но при этом Паркинсон еще и пытается продемонстрировать внутренний мир человека, оказавшегося в безвыходном положении. Жалкая жизнь, которую ведет Дэвид, не стоит и ломаного гроша, но когда приходит боль, припадок выводит его слабеющее тело на улицу в поисках пищи. Аналогию с наркоманией вряд ли можно назвать оригинальной, но обыденность, уныние, угасание показаны Паркинсоном весьма убедительно. Глядя на эти кадры, с легкостью можешь поверить, что подобное происходит в соседнем квартале. Дэвид слаб характером, шок от происходящего заставляет его скрываться, огонек жизни теплится, но вот на лице появляются язвы, затем отказывает нога, которую он укрепляет линейкой. В нем все меньше от человека, больше — от монстра. Путь назад заказан.
Существуют разные зомби-фильмы. Есть веселые, есть страшные, есть трэшовые, есть социальные, а есть отвратительные — и "Я, зомби" имеет отчетливый запах некрореализма. Под сентиментальную музыку разлагающийся герой выходит и бродит по городу, одиноко сидит на скамейке, обнимает проститутку. Дэвид не хищник, не чудовище, а смертельное больное, неприятное существо, не способное порвать с этой жизнью другим способом кроме как дать ей продолжаться. Да и жизнь ли это? Конечно, нет. Окончательно потеряв надежду, Дэвид пытается мастурбировать. Мастурбация в данном контексте — последнее, что соединяет его и мир, мир разрушающейся плоти — и мир человеческий. Но разложение побеждает, стирая последние штрихи человека из гниющего обрубка. Забившийся в угол зомби складывает руки, будто ребенок, и затихает, дожидаясь окончательного распада. Безрадостная, жуткая картина, которая убьет ваш вечер.